с документами, затем вызвали в бухгалтерию оформлять отчет о командировке. Спасибо доброй душе Варваре, она хоть напоила Ирину чаем с крекерами.
Все это время Ирина звонила Гошке, чтобы выяснить, наконец, что произошло с машиной и отчего ею интересуется полиция, но паршивец не брал трубку.
Вечером, когда все уже собирались уходить, Ирина перехватила Варвару и попросила у нее телефон.
– Хахаль от тебя прячется, – Варвара сказала это без всякого злорадства, просто констатировала факт, – не унижайся.
– Да мне нужно! – отмахнулась Ирина.
Варвара снова пожала плечами и дала телефон.
На этот раз Гошка взял трубку сразу.
– Зайка, это ты? – обрадованно заорал он. – Где ж ты ходишь, тут все собрались. Полный улет!
– Это не зайка, – отчеканила Ирина, – и не белочка и не котик. Гошка, какого черта ты не берешь трубку? Скажи, кому ты дал мою машину, это очень серьезно, на меня полиция наехала!
– Полиция? – По голосу Ирина поняла, что Гошка здорово трусит.
Однако он тут же опомнился.
– Не знаю, о чем вы говорите! – заявил он нагло. – Вообще не врубаюсь. Вы, девушка, наверное, номером ошиблись!
– Сволочь! – выругалась Ирина и едва не бросила телефон на пол.
– Говорила, не унижайся, – заметила Варвара.
Ирина вышла из офиса и задумалась. Гошку нужно срочно приструнить и вытрясти из него необходимую информацию. Потому что раз он так испугался, когда она упомянула полицию, значит, у него рыльце в пушку.
И она, Ирина, знает, как его найти. Пока они разговаривали, она слышала музыку на заднем плане. Это композиция старой английской группы Uriah Heep, которая называется «Июльское утро», Гошка говорит, что просто балдеет от проигрыша в конце. У него и на телефоне та же мелодия. И Гошка обожает торчать в клубе «Вудсток», там все время звучит старый рок. Стало быть, там Ирина его и найдет.
И хорошо, что машину не взяла, можно в клубе пару коктейлей выпить, чтобы расслабиться. Хотя что-то подсказывало Ирине, что расслабляться ей теперь долго не придется.
Ирина подошла к дверям клуба.
Перед дверью стоял со скучающим видом охранник, бритоголовый тип с квадратным подбородком и маленькими пустыми глазами. Около него вертелись две удивительно похожие девицы в коротких платьицах кислотного цвета, только у одной кислота была розовая, а у второй – бирюзовая.
– Олежек! – лепетала розовая девица, строя охраннику глазки. – Ну, ты же нас хорошо знаешь… ну, пропусти!
– То-то и оно, что я вас хорошо знаю! – лениво отругивался охранник. – Мне Павлик строго-настрого сказал, чтобы вас не пускать! После того раза…
– Ну, Олежек! – вторила ей девица в бирюзовом платье, оттопырив губу, как капризный ребенок. – Павлик ничего не узнает, да его сегодня вообще нет! А я тебя после смены ждать буду… понимаешь намек? Ну, Павлик, по глазам вижу, что согласен! Пропусти!
– Ладно,
