исправит», имея в виду меня, я с младенческой улыбкой на устах переадресовывала сие выражение ему, Лялин обычно хихикал, хотя в этом смысле был не умнее нас, потому что, зарекаясь с нами впредь не связываться, о зароке забывал, лишь доходило до дела. В общем, мы являли собой троицу абсолютно неисправимых искателей справедливости, хотя сильно сомневались в ее наличии вообще.
Артем сидел за столом. На его добродушной физиономии застыло выражение долгой муки, он вожделенно поглядывал в окно и томно вздыхал.
– Какие люди, – приветствовал он меня, поднялся, братски обнял и поцеловал. Хотел отстраниться, но я не позволила.
– Дай припасть к твоему плечу, – взмолилась я. – Остро нуждаюсь.
– В чем? – насторожился он, наученный горьким опытом, и попытался вырваться.
– Во всем, – лаконично ответила я, выпустила страдальца из объятий и устроилась напротив.
– Ой, блин, хороша-то как, – сказал он нараспев.
– Откровенная ложь и подхалимство тебя не спасут.
– Начинается. Я-то думал, ты по-товарищески заехала, водки выпить… хотя… – пригорюнился он и рукой махнул. – Какой теперь из тебя товарищ, одно недоразумение, – он посмотрел на мой живот, точно на досадную ошибку природы, и вздохнул.
– Рассказывай, как жизнь, – улыбнулась я.
– А ты просто так приехала или с умыслом? – заволновался он.
– Конечно, с ним. Но этикет следует соблюсти. Так что давай коротенько о жизни, и уж там я тебя осчастливлю.
– Что-то уже не хочется о жизни, – беспокойно заерзал он, приглядываясь ко мне. – Случилось чего?
– У меня ничего. Что там с твоим званием?
– Где-то затерялось, – скривился Артем.
– Да ладно, я сказала, помрешь генералом, так и будет.
– Нам бы полковника, – заныл Артем, почесал нос, не выдержал и засмеялся. – Не тяни душу, с чем пожаловала?
– Парнишка один исчез. Надо бы найти.
– Я потеряшками не занимаюсь.
– Погоди. Тут дело темное. Смахивает на шпионский триллер.
– И потому ты сразу ко мне? Премного благодарен. А что за парнишка? – проявил он интерес.
Я приступила к рассказу, в продолжение которого Артем хмурился все больше и больше.
– Дурацкая история, – вынес он вердикт.
– А я что говорю?
– Паренек нам, случаем, мозги не пудрит? Может, у них игра такая?
– Не похоже. Уж очень напуган.
– Акимов нам спасибо скажет, если мы ему этих роллеров на блюдечке поднесем, раскрываемость повысим. – Я поморщилась, а Артем возвысил голос. – И нечего мне рожи корчить. В тюрьме твоим ребятам самое место. Будет время о жизни поразмышлять, – не придумав, что бы еще такого сказать, Вешняков досадливо замолчал. Я еще немного выждала и спросила:
– Соображения есть?
– Сколько
