выходило одно: встанет ли маленький Мамед на плечи к высокому Саиду, и встанет ли Саид на плечи к Мамеду, рука стоящего сверху достанет до одного и того же места.
Внесла свою лепту в общую суету и Ясмин – если Саид перемажет грязными туфлями фарджию Мамеда, то ее это не касается, но если Мамед испачкает фарджию ее хозяина Саида, то чисткой придется заниматься ей, Ясмин, а на ней и так лежит вся забота о хозяйстве рассказчика!
Если бы столь длительный галдеж устроили три каких-либо других человека, то они бы и протрезвели малость от собственного шума, и передумали затевать переполох. Но не таков был Саид, чтобы забыть о новом пьяном сумасбродстве, и не таков был Мамед, чтобы быстро протрезветь.
И они наконец решили, что на плечи к Саиду встанет Ясмин, которая выше ростом, чем Мамед, к тому же поверх расшитых кожаных туфель на ней надета вторая пара туфель, из сафьяна, предназначенных для улицы, так что она не испачкает фарджию своего хозяина. А Мамед будет снизу подавать зажженную паклю.
Так и поступили.
И первый, и второй клок пакли полетел через стену во двор, и заполыхал там огонь, и Ясмин добавила еще, но тихо было в доме, никто не выскакивал с визгом, никто не призывал на помощь соседей.
– Крепко спят, чтоб им шайтан приснился! – проворчал Саид, переступая с ноги на ногу. – Уж не крикнуть ли нам самим: «Пожар, огонь, спасайтесь, о правоверные!»? Как ты полагаешь, о Ясмин?
– Если ты еще раз двинешься, то я упаду, и сломаю ногу, и так закричу, что мой голос услышат за городской стеной, о Саид!
– Мне нет дела до твоих ног, о женщина, довольно того, что я столько времени держу их своими руками! Тебе больше не выпадет такого случая, клянусь Аллахом!
– Чем это тебе не угодили мои ноги, о Саид? – в голосе невольницы было такое возмущение, что Мамед, возившийся с паклей, съежился, зная по опыту – когда женщина берет такой тон, то обретают крылья блюда и сковородки, и отправляются в полет башмаки, и нежные, казалось бы, кулачки наливаются оловом и свинцом.
– Чем тебе не угодили твои ноги, о женщина, что ты заставляешь их таскать такой нешуточный вес? Клянусь Аллахом, на месте твоих ног я бы давно отказался тебе служить, и покинул тебя, и…
– Ну так отпусти меня, о Саид, и купи себе на рынке другую невольницу, не обремененную весом, а потом тоскуй весь остаток дней своих о крутых боках, подобных кучам песку, и о бедрах, подобных мраморным столбам, и о ягодицах, подобных… О Аллах!..
Случилось то, чего не могло не случиться, – разъяренная Ясмин не удержала равновесия, в страхе присела на корточки и полетела с плеч Саида прямо на Мамеда и развязанный узел с паклей. А поскольку Саид стоял на самом краю ступеньки высотой в половину рабочего локтя, то и он с этой ступеньки сверзился. И все трое оказались у ворот дома, в нескольких шагах от которых затеяли бросать зажженную паклю.
Эти деревянные, покрытые красивой резьбой и открывавшиеся вовнутрь ворота, единственное украшение дома со стороны
