Я не умею…кататься! Да и вообще, зачем это нужно?
Я старалась не плакать. Какая-то горечь, возникшая где-то внутри меня, стала пробираться, но я старалась держать себя в руках.
– Ты же ведь хочешь интервью?! – спросил он, шепнув мне на ушко, которое находилось под особой защитой шлема-убийцы.
Я посмотрела на него за все это время с таким выражением лица, словно, если бы мне предложили целый континент за просто так.
– ДА! ХОЧУ! – выкрикнула я, сжав ладони в кулачки, но затем, сбавив голос, посмотрела на лед, – Очень хочу!
– Отлично! – сказал он и голос его звучал довольно, – Но ты его получишь только в том случае, если шайба окажется в моих воротах!
– Ч-ч-что? – заикаясь, спросила я и, выпучив на него глаза, стала искать хоть что-то человеческое в этом…человеке!
– Что слышала! Забьешь и я дам тебе эксклюзивное интервью с фотосессией. Я могу даже расписаться на твоей груди, если захочешь.
– Ну, уж НЕТ! – ответила я, прикрывая свою грудь, словно кто-то её отбирает. Хотя мне кажется, её и за деньги не возьмут. Даже мне, прежде чем надеть лифчик искать её приходится.
Да, у меня маленькая грудь и что? Зато, мне нетяжело бегать, я могу это делать спокойно, перед глазами ничего не дребезжит.
– Ну, так что, по рукам? – его довольной роже нет ни конца, ни края. Если бы я его не знала, подумала бы, что в лотерею выиграл. Он протянул мне руку и ждал моего решения, всё также блистая улыбкой и озорными глазами как у разыгравшегося кота.
– Идет! – дала ответ я и пожала его руку. Он улыбнулся ещё шире (не думала, что он может улыбнуться настолько сильно, что я все 32 смогла насчитать) и довольный отъехал от меня. Я же посеменила обратно надевать штуки, которые думаю, будут последней моей обувью.
С горя-пополам, поняв как их необходимо зашнуровать, я, наконец, появилась. И когда мне остался лишь шаг, и я почувствую лед, встала в ступор.
– Ну же, чего ты там встала?! – крикнул он, спрашивая меня.
– Боюсь! – чуть слышно ответила я, держась обеими руками за бортики.
– ЧТО?! – переспросил он, подъезжая ближе.
– Боюсь я, говорю! – огрызнулась я и вновь запаниковала. А когда он стал стаскивать меня силком на лёд, так вообще чуть сердца не лишилась.
Он оттащил меня на середину и, оставив одну, стал смеяться и кататься по кругу. Я же не ёлка новогодняя! Я стала оглядываться по сторонам, хотя могла повернуться только на 90о.
Кто-нибудь, откатите меня к бортикам! Хоть какие-то люди и стали появляться, глядя на нас, но помогать так никто и не ринулся. «Боже, как же много у нас на Земле добрых людей, аж глаза разбегаются, даже пальцев не хватает на руках, что уж там и на ногах тоже. Мир, и, правда, не БЕЗ добрых людей»!
– Ну, так что играть будем? – спросил он, издеваясь надо мной.
– Может в шахматы или шашки? – спросила я, и моя поза желала оставлять лучшего. Как бы это можно было бы назвать, одним словом?
