бы сразу и спрашивал, без прелюдий… Ничего я не узнал. Не смог узнать. Я же говорил, что личные дела отряда – строго засекречены. Даже моего допуска не хватает. Даже твоё досье мне не дают, хотя тебя рекомендовал в программу именно я.
Басс молчала, не зная, как на это реагировать.
– Но ты же сам говорил, что под твоей командой – нормальные мужики! – опять заскрежетал голос Морозова.
– Да, мужики нормальные, – согласилась Басс и объяснила: – Даже слишком нормальные. Не похожи они что-то на бомжей и клошаров.
– Ну, на тебя не угодишь! Бомжей ему подавай! – заворчал Морозов и добавил уже в своей обычной властной манере: – Я помню о твоей просьбе и постараюсь что-нибудь придумать… Ладно! Включаю передачу корреспонденции. Принимай! Сегодня писем мало. Только Фрейду – от матери и Сэму – от девчонок. И ещё…
Он помолчал и с явной неохотой выдавил:
– А ещё письмо тебе… От Катрин.
Басс подумала, что ей послышалось. Она откинулась на спинку кресла… Свет и дымящаяся свежесть давнего утра, и тяжесть шагов по невидимым тротуарам. Сверкание ног уходящей Катрин… И горечь её слов, – «Я замужняя женщина», – за которые та цеплялась, как за спасательный круг, навалились, оглушили, заставили потерять дыхание. Сил Басс хватило только, чтобы переспросить:
– От Катрин?
– Да, от Катрин. Принимаешь? – повторил Морозов.
Думала Басс недолго. Потом ответила:
– Нет, не надо… Ты же читал это письмо? Расскажи, что в нём?
– Не хочешь читать письмо Катрин? – переспросил Морозов. – Не верится, что ты так изменился. Хотелось бы мне сейчас увидеть твои глаза.
Басс усмехнулась. Произнесла с трудом:
– Вот и хорошо, что не можешь увидеть. Ты бы очень удивился… Так что в том письме?
– Ну, она пишет, что рассталась с мужем… Пишет, что сейчас у неё тяжёлый период. Что часто вспоминает тебя. Хочет встретиться, – ответил Морозов явно нехотя.
«Катрин верна себе», – подумала Басс и спросила медленно, тщательно подбирая слова, чтобы не начать говорить, как женщина:
– На моём счету ведь есть голда?
– Да, конечно, – подтвердил Морозов. – Всё согласно твоего контракта.
– Пошли ей половину, – попросила Басс.
– Но это очень много! – запротестовал Морозов.
– Пошли ей половину, – повторила Басс. – Вряд ли в ближайшее время я вернусь на Землю. Мне нравится здесь. Всё, как ты обещал… Чистый воздух, девственная природа.
– Темнишь, тощая докторская задница! – проскрежетал металлом Морозов.
– Если только совсем немного, толстая профессорская задница! – поддержала она обычную для них шутку.
Включив приём корреспонденции, Басс запустила поиск в ретро-библиотеке. Сегодня Петрович смутил её, когда заговорил на тему питания: ясно же, что заговорил он не просто так, ему явно хотелось произвести на неё впечатление. И солидный Петрович туда же! Ладно – Сэм, он – завзятый ловелас,
