style="font-size:15px;"> Митяй расплылся в довольной улыбке.
– Так ты работай, Червий. Как-никак, беседовать с клиентами – это и есть часть вашей работы. Или это не твое? Если так, сидеть тебе в оружейке до конца своих дней.
В ответ молчание. Хотя сталкер и знал, что заменяющий бармена разозлился.
– Однако неудовлетворительный сервис у тебя, не потянешь ты все в одиночку.
Червь обреченно опустил плечи и взглянул сталкеру в глаза:
– Что ты хочешь знать? Как хреново нынче дела в Зоне идут из-за войны этой? Как хабар лажовый толкать начали? Что?
Бродяга сделал еще один глоток.
– Рад, что все-таки развязал тебе язык, уже лучше, – сказал Митяй, в упор глядя на собеседника. – Слушай, а тебе ли жаловаться на житуху, а? Вот смотри: воевать ты не воюешь. Сидишь, считаешь себе патрончики да денежки и живешь припеваючи. А что? Разве нет? Под пулеметом ты на пузе не ползаешь, в рейдах не участвуешь. Гуляй, малина!
Червь нервно огляделся. Митяй продолжал:
– В Аномалию за хабаром ты не лезешь и знать не знаешь, каким потом и кровью он достается. Зато лихо играешь с ценником, убеждая, что товар не первой свежести. А чего ты на меня так смотришь? Разве не так? Так. И ты еще жалуешься на плохую жизнь.
Червь скрипнул зубами и уперся в стойку:
– Послушай сюда, мочалка, – процедил он. – Ты что, мне нотации решил почитать? Жизни поучить? За такой базар тебя здесь…
– Я еще не договорил! – отрешенно сказал Митяй, не слушая собеседника. – К теме мочалок и базара за жизнь мы еще вернемся. Итак, о чем это мы? Ах да! О бизнесе! Ты вот говоришь, нынче тяжело, хотя сам сидишь на жопе ровно. Толкаешь хабар, проводишь контрабанду… кидаешь молодых сталкеров, да?
Червь поднял на Митяя тяжелый взгляд.
– Ведешь двойную игру с местными бомжами, выплачивая им репарации в виде консервных банок, а сам используешь их как шестерок. Правильно я говорю, а?
Червь прищурил взгляд:
– Не многовато на себя берешь, парень? Знаешь, вот честно, даже поражаюсь тебе.
– Да, это почему же?
– Гонора в тебе много. Еще вчера сопли жевал, ныл за своего друга-«мочалку», а сейчас пришел такой весь крутой, стоишь, бычишь. Ты кого из себя строишь?
– Разве я на кого-то бычу? А я-то думал, мы мило беседуем.
– А я вот думал, что рожу твою в баре больше не увижу. Ушел ночью и с концами. Но нет, вернулся. Даже похрабрел, весь из себя. Шел бы ты лучше и дальше артефакты собирать. Говорят, они у тебя хорошие.
Митяй посидел какое-то время, задумчиво глядя на свой бокал. Потом повернулся и посмотрел на охранника, что стоял у входа и все это время внимательно следил за их беседой.
– Значит, по-хорошему все-таки не получилось, – тихо проговорил он.
Червь хотел что-то записать в тетрадке и поднял удивленный взгляд:
– А?
– Хрен на! – выкрикнул бродяга и со всей силы разбил стакан с пивом о темя бармена.
Червь охнул
