в Каролине. Регулярные штормы создавали слишком большой риск для ее денег, но об этом Трауту она, разумеется, ничего не сказала.
Когда они ехали вдоль берега Эшли, Траут показал ей несколько плантаций, и в том числе Монт-Роял. Изабель отреагировала с молчаливым отвращением, но не показала виду, что знает владельцев.
Еще через несколько миль Траут остановил коляску на развилке возле какой-то лавки с покосившейся вывеской «БРАТЬЯ ГЕТТИС». На входной двери была приколочена табличка с одним-единственным словом «ЗАКРЫТО».
Траут сдвинул на затылок соломенную шляпу и поставил ногу на ступеньку двуколки:
– А вот это интересное предложение, хотя и не то, о чем вы говорили. Однако на этом маленьком магазинчике можно делать хорошие деньги и не беспокоиться из-за того, что соленая вода попадет на поля.
Изабель наморщила нос:
– Как такое жалкое место может приносить прибыль?
– Целыми тремя способами, мэм, и все они основаны на правильном вложении капитала. Причем это реальные деньги, а не бумажки Конфедерации. Местные плантаторы нуждаются в разных товарах. Инвентарь, всякие хозяйственные мелочи, семена. Сначала, конечно, придется хорошо вложиться. Но у плантаторов и бывших рабов нет наличности. Поэтому владелец магазина сможет превратить каждую продажу в кредит и устанавливать такую цену, какую захочет, и такой процент, какой ему вздумается, – хоть пятьдесят, хоть девяносто. Им придется или платить, или умирать с голоду.
После таких слов, несмотря на удушающую жару этих болотистых мест, несмотря на насекомых и вонь гниения, Изабель решила, что неудобства путешествия того стоили.
– Вы упомянули о трех способах, мистер Траут.
– Да, действительно. Чтобы обеспечить каждую сделку товарами, вы также потребуете определенный процент с продажи будущего урожая риса или хлопка. – Он усмехнулся. – Остроумно?
– Я и сама не придумала бы ничего более остроумного. – Изабель промокнула платочком пот на лице. – И кто же мог бы вести дела в таком магазине?
– Что ж, мэм, если его купите вы, вам, без сомнения, понадобится новый управляющий, ведь ваш муж занят на службе. До закрытия здесь всем заправлял Рэндалл Геттис, ярый сторонник Конфедерации. Я его знаю. Если останется он и, предположим, даже согласится продавать чернома… э-э… цветным, он с них сдерет раз в восемь или десять больше, чем с белых, просто от злости.
Изабель просияла:
– И что с того, дорогой мистер Траут? Да, мы с мужем республиканцы, но мне, честное слово, нет никакого дела до предубеждений управляющего или его торговой политики, лишь бы он зарабатывал деньги.
– О, это Рэндалл Геттис делать точно умеет. Он знает всех в округе. Раньше даже газету маленькую издавал и хотел бы снова этим заняться.
– Он может брать с негров в десять раз больше, чем с белых, если никто в Вашингтоне об этом не узнает, а нас с мужем не станут связывать с этим делом.
