что? Как? – спросила она.
Увидав, что нас двое, она радостно вскрикнула, но восклицание это перешло в стон, когда она заметила, что мой товарищ покачал головой и пожал плечами.
– Нет хороших вестей?
– Нет.
– А дурных?
– Тоже нет.
– И то слава Богу. Но входите же. Ведь вы, наверно, устали.
– Вот мой друг доктор Ватсон. Он был чрезвычайно полезен мне во многих важных делах, и, по счастливой случайности, мне удалось привезти его сюда и уговорить помочь мне в наших поисках.
– Очень рада вас видеть, – сказала она, горячо пожимая мне руку. – Надеюсь, вы извините, если найдете какие-нибудь беспорядки в доме, и примете во внимание неожиданно постигший нас удар.
– Сударыня, я отставной солдат, – ответил я, – да к тому же вам нечего извиняться. Я буду очень счастлив, если могу помочь вам и моему другу.
– Мистер Шерлок Холмс, – сказала она, вводя нас в ярко освещенную столовую, где на столе был приготовлен холодный ужин, – я хочу предложить вам несколько откровенных вопросов, на которые прошу вас дать такие же прямые и откровенные ответы.
– Извольте, сударыня.
– Не щадите моих чувств. Со мной не бывает ни истерик, ни обмороков. Я хочу выслушать ваше откровенное мнение.
– Насчет чего?
– Скажите, думаете ли вы в глубине души, что Невилл жив?
Шерлок Холмс, казалось, смутился.
– Говорите откровенно! – повторила миссис Сент-Клер, стоя перед Шерлоком Холмсом, сидевшим на стуле, и пристально смотря ему в глаза.
– Откровенно говоря, сударыня, я не думаю, чтобы он был жив.
– Вы думаете, что он умер?
– Да.
– Убит?
– Я не говорю этого. Может быть.
– Когда же он умер?
– В понедельник.
– Тогда, может быть, вы объясните мне, мистер Шерлок Холмс, каким образом я могла получить от него сегодня это письмо?
Шерлок Холмс вскочил со стула, словно от электрического удара.
– Что такое?! – закричал он.
– Да, сегодня.
Она, улыбаясь, показала ему клочок бумаги.
– Можно посмотреть?
– Пожалуйста.
Холмс поспешно схватил записку, положил ее на стол, разгладил и стал пристально рассматривать ее при свете лампы. Я встал с места и заглянул ему через плечо. Конверт был очень грубым, с грейвсендским штемпелем и помечен сегодняшним, вернее, вчерашним днем, так как было уже позже полуночи.
– Грубый почерк! – пробормотал Холмс. – Наверно, это не почерк вашего мужа, сударыня?
– Не его – на конверте, но письмо написано им.
– Я замечаю, что тому, кто подписывал конверт, пришлось справляться об адресе.
