под снег и ночь военного аэропорта в Монино шагнула китаянка Го Дейю, слегка испуганно выглянувшая на морозный воздух из уже привычной теплоты салона. Снежинки таяли на вороте слишком большого для нее пальто, в длинных рукавах которого прятались изящные руки, наверняка прихватившие что-нибудь острое. Она меньше всех нас верила, что все обойдется. В ожидавших нас машинах ей виделись стражи порядка, прибывшие нас арестовать; в стоявших рядом самолетах Аймара, которые она заметила первой, но никому не сказала, – специально прилетевшие по нашу душу мстители. Сложно отучиться никому не верить.
Но ничего не происходило, и она посчитала возможным выйти из самолета и просеменить в нашу сторону – с максимальной скоростью, чтобы не запутаться в полах чужого пальто.
На мгновение лицо Дейю осветилось радостью – две машины были с гербом князей Борецких. Пашка прибыл лично нас встретить – рукопожатия и неловкие объятия с ним уже состоялись, после чего я попросил его подождать в машине. Он полагал важным лично вывезти нас в Москву, минуя возможные посты полиции не снижая скорости – княжеские машины не имеют права останавливать и досматривать. Собственно, с той же целью за Артемом Шуйским прибыли четыре автомобиля – возможно, с тем мудрым расчетом, что мы вчетвером можем умудриться рассориться во время полета… Но все вышло иначе, и ныне Инка с Артемом занимали один автомобиль, а трем другим предстоит отправиться в столицу порожними.
Позади хлопнула дверь Пашкиной машины – тот тоже приметил Дейю. Или, быть может, свое пальто, одолженное ей.
– Ныне ты свободна, принцесса, – громко сообщил я подошедшей Го Дейю. – Твоей семье сообщено, где ты и твой новый статус.
После чего развернулся и повел Нику под руку к одной из двух стоящих поодаль машин – без всяких гербов и многозначительных номеров. Но там были верные мне люди.
– Но ты обещал… – донесся подавленный и исполненный горечи голос в спину.
На короткое время, пока усаживал Нику в машину и садился за ней сам, взглядом отметил невысокую хрупкую девичью фигурку под снегопадом, которая не знала, куда ей теперь деться со своей неожиданно доставшейся свободой.
Где ей переночевать, где ей есть, где взять денег… Что делать с родными и как они отнесутся к возрождению уже похороненной и оплаканной дочери… Что делать с врагами там и врагами тут…
– Ты действительно обещал, – укорила меня Ника, стоило машине медленно набрать скорость на разворот.
– Иногда надо забыть интересную книгу на столе, чтобы ее захотели прочитать, – вздохнул я и посмотрел в центральное зеркало.
В отражении которого к Го Дейю подошел княжич Борецкий Павел, что-то спросил и посмотрел нам вслед. А затем аккуратно отряхнул от снега волосы словно впавшей в ступор китаянки, надел на ее голову свою шапку и, придерживая за плечи, повел к своей машине.
– Никому не нравится, когда ему что-то навязывают. Пусть выбирают сами, –
