– и дух. Действуют они вместе, но они – не одно и то же.
Известно, что всякая личность неповторима. Откуда эта неповторимость? Это проявление конкретной души – ведь она сугубо личностна. В этом её особая суть: она не терпит стандарта, безликости, однообразия… Личностность – стержень души; стандартизация – её убийство.
Душа соединена с телом и любит его, но может существовать и вне его. Отдадим долг проницательности Аристотеля, который ещё 2300 лет назад удивительно чётко трактовал учение о душе. Итак, по Аристотелю: «Так вот, то, благодаря чему мы прежде всего живём, ощущаем и размышляем, – это душа, так что она есть некий смысл и форма, а не материя или субстрат…Так как одушевлённое существо состоит из материи и формы (т. е. души – автор), то не тело есть энтелехия (т. е. сущность – автор) души, а душа есть энтелехия некоторого тела»[2]. «Итак сказано, что такое душа вообще. А именно: она есть сущность как форма (logos), а это – суть бытия такого-то тела…»[3] (Надо только заметить, что Аристотель под понятием души, скорее всего, объединял дух и душу.)
Столь же проницательно Аристотель пишет о «растительной душе» как о той низшей душе, которая присуща животным и растениям: «Ведь растительная душа присуща и другим, а не только растениям, она первая и самая общая способность души, благодаря ей жизнь присуща всем живым существам. Её дело воспроизведение и питание»[4].
Не могу не заметить, что почти слово в слово это же пишет в своём трактате «Дух, душа и тело» святитель Лука Войно-Ясенецкий. Эту растительную низшую душу я предпочитаю называть активным началом, которое дано всем живым существам от человека до бактерий. Об этом будет речь ещё в другом месте.
Уникальные свидетельства
Теперь обратимся к недавно опубликованным и чрезвычайно ценным свидетельствам о душе и духе Н.А. Мотовилова, друга батюшки Серафима Саровского. Уже после смерти Серафима Саровского с ним произошло следующее. Однажды, когда Мотовилов в январе 1835 года был в Киевской Лавре, ему по молитвам замечательного подвижника Антония Воронежского было явление некоего незримого посланника Божьего, который зримо и «осязательно» показал ему, что надо понимать под словами дух, душа и тело и как они связаны.
«Вот смотри, как это устроено в тебе самом, – сказал он. – И я собственными внутренними очами увидал во мне самом, что внутри меня воссиял свет необыкновенный, и мне стала видна, как на ладони, вся моя внутренность. Каким это образом сталось со мною, что я стал видеть это, – не могу пояснить, но истинно видел. И вот что увидал я, и осязательно почувствовал в это время, и услышал от того же невидимого…»[5].
Ему и было показано, что душа имеет форму человека, в котором она существует: «Вот смотри же теперь и душу человеческую, она точное подобие видимого человека и имеет все его члены, а потому и Церковь Святая неуподобительно и не аллегорически, но истинно и правомерно её представляет
Там же. С. 100.
