песней, на разные голоса её раскладывают. Они завсегда в первый день после непогоды удержу не знают. …Солнце наклюнулось на востоке, набухло и родилось. Разложили мы костёр, длинный, чтоб почти во всю лодку. Сначала накидали сухих дров, а потом и сырых берёзовых, чтоб жара больше было. Принесли ведро воды и тряпку на палке приготовили. Это для того, чтоб лодку мокрой тряпкой протирать, чтоб не загорелась. Козлы с одной стороны костра поставили. Потом с этих козлов две жердины через костёр перекинем, – будем на этих жердинах лодку над огнём держать.
…Вот уже и жар самый подходящий, издали слышно на лице его тёплый дух. А я всё не решаюсь. Знаешь ли, разводить самое трудное для меня. Вот срубил ты осину, сделал лодку, налюбовался на неё, нарадовался. А разводить стал – раскололась! И знаешь… хоть в церковь не ходил, а тут попросил, чтоб получилось. Петька как почувствовал. «С богом!» – говорит. Меня с места сдёрнуло. Вязаную шапку на голову натянул, и принялись мы за дело. То один бок погреем, то другой, то подошву, то нутро. Когда нутром книзу, жар там такой накопится, что руку не суй – не стерпишь.
Запахло горячей, парной осиной.
…Не знаю сколько времени грели, не засекал, да и не до того было – вдвоём едва справлялись, от огня и от работы разгорячились, вспотели. Шапкой лицо утёр, гляжу сквозь тёплое дыхание углей, а лодка так вся и заходила, заиграла – только шевельни – борта дрожат. Сняли мы её с костра, давай чащинки вставлять – это стволики молодых ёлочек. Согнём их луком и вставим в лодку, чтобы концами в оба борта упирались. Чащинки эти разогнуться мечтают и своей малой силой борта потихоньку разводят. Чащинки вставим – и сразу на огонь. Погреем, погреем – ещё несколько чащинок вставим. И опять на огонь. Вскоре она и развелась до нужной ширины. Мягкая оказалась, хоть на обратную сторону выворачивай. Немного мы чащинок вставили, малым числом обошлись, а бывает к сотне подходит – и всё никак. Теперь уже набрался опыта, знаю, что сначала лодку надо хорошо разогреть, чтоб она зашевелилась, заиграла, живой стала. А будешь раньше времени чащинки вставлять – расколешь – из одной две сделаешь, только ни в которой не поплывёшь. …Сняли мы лодку с огня и поставили на ровном месте на жердинки, чтоб холодной земли не касалась; в трёх местах между бортами планочки прибили – это чтоб борта обратно не сошлись. Через несколько дней, как она от жара отдышалась, к своей новой форме чуток привыкла, увезли мы лодку на лошади в дерев…
– Лодка раньше кормилицей была? – перебил Алёша.
Александр, который, рассказывая, сам, наверно, того не замечая, выкурил несколько сигарет подряд, достал ещё одну.
– Ну а как же! Отец говорил: «В большую воду через реку перевезёшь – яичко дадут». Да как не кормилицей? Всё мастерство у отца с лодок пошло, весь заработок. Заметил уже столбы резные, которые крышу веранды держат, – его работа. Кресло-качалку тоже он ладил; и вот, диван этот деревянный! – Александр хлопнул ладонью по лавке, на которой сидел. Сбросил
