взволнована, что ты лишился глаза.
– Надеюсь, мама не скрыла от нее, что я вдобавок еще и хромой и не могу по-прежнему танцевать. Передай маме, что она напрасно ходила во дворец. Впрочем, сам напишу ей. Мама не нуждается, чтобы обивать дворцовые пороги. Я еще жив и забочусь о ней, хотя и живу от нее в двух тысячах трехстах семидесяти верстах.
– Мама гордится тобой.
– Также я горжусь матерью, родившей меня с честью и смелостью. Горжусь и Георгием. Не потому что мне приколол его на грудь Куропаткин. Горжусь тем, что под Ляоляном полил землю кровью, землю, которой японцы завладели не по нашей вине.
– Ты не понимаешь жизни в Петербурге, обвиняя мать в том, что она была на свидании с царицей.
– Не понимаю. И вы напрасно мне рассказываете об этом.
– Мария Владиславовна тяжело переживает разлуку с тобой. Не пора ли тебе вернуться к ее старости?
– В Петербург не вернусь. Она знает об этом. Если ей грустно, пусть едет сюда. В доме места хватит.
– Какой жестокий!
– Зато вы добренький. Спасибо за рассказ. В умиление он меня не привел. Маме, конечно, об этом не говорите.
– Прелестно! Поручение Марии Владиславовны выполнил. Но есть еще одно поручение, довольно деликатное. Оно от Марины.
– Я не ослышался?
– Нет, Вадим. Марина Павловна просила передать тебе письмо.
– Какая Марина Павловна?
– Вадим!
– Прошу, князь Василий, голос не повышать! Я не помню о существовании никакой Марины Павловны. Письма мне ее не надо. Считайте, что и это поручение выполнили.
Закашлявшись, Новосильцев подошел к роялю. Кашляя, взял несколько мажорных аккордов. Осилив кашель, сел к роялю и заиграл шопеновский вальс. Играл хорошо.
Князь встал на ноги. Пройдясь по комнате, остановился у столика около богини Дианы и налил бокал вина. Слушал музыку, пил вино редкими глотками.
В гостиную вошел слуга. Новосильцев, увидев его, не прерывая игры, спросил:
– Что случилось, Закир?
– Дозволь говорить, барин.
– Слушаю.
– Ротмистр приходил.
– Тиунов?
– Так точно.
– Зови.
Закир ушел, не прикрыв за собой дверь. Звеня шпорами, вошел жандармский ротмистр.
– Здравствуйте, уважаемый Тиунов, – приветствовал пришедшего Мещерский. – Вы за мной?
– Так точно, ваше сиятельство! Но у меня убедительная просьба, чтобы остались ночевать у господина Новосильцева.
– Почему?
– Считаю долгом поставить вас в известность, что два часа назад в депо станции Златоуст была разогнана сходка мастеровых. Предполагаю, что вам лучше остаться у господина Новосильцева.
Новосильцев, перестав играть, вмешался в разговор:
– Ерунда, князь Василий. Я сам
