Дана копошилась в сумке в поисках ключа.
– А тебя-то почему нет? Я ее, понимаешь, предупредила, что вечером обязательно захочу узнать подробности славного восхождения на Олимп. Ну и где виновница моей радости? Где та самая победительница, моя гордость, практически моя протеже? Ее нет! Я ее жду! А ее нет!
Инка зашумела и затараторила, не изменяя своим привычкам. Ее энергичность всегда восхищала Дану, инертную и медлительную от природы. И конечно, веселая подружка не забыла захватить сладости – на полу у ее ног притулилась коробка из пекарни за углом. Ну конечно! Кто еще может трескать столько сладкого и при этом оставаться дюймовочкой, хрупкой, изящной, тонкой и почти невесомой? Только она.
– А позвонить сначала не могла? – Дана уже справилась с замком, толкнула дверь, пропуская подругу вперед, и нащупала рядом с дверью выключатель.
– И ты бы все бросила и переместилась в пространстве в один миг? – девушка прищурила карие глаза. – У меня батарейка села, – сообщила она. – И я хочу есть, – она резво сбросила сапоги, куртку, и уже неслась на кухню ставить чайник.
Девушки устроились за круглым кухонным столом, погасив верхний свет и оставив настольную лампу. Красивый чайный сервиз, хрустальное блюдо с пирожными, ароматические свечи – они любили украшать свои встречи. Грязную посуду аккуратно сложили в раковине.
– Данка, я рада за тебя. Адрес пришлю завтра. Спрошу у своей Ларисы Ивановны и эсэмэской скину. И на «корову» не обижайся, – она снова весело рассмеялась, вспомнив рассказ подруги, – это же шутка была. Кому бы понравилось, если бы с утра ему в трубку мычал какой-то незнакомый человек.
Хотела бы Дана так легко относиться к жизни. Быть такой же безупречно красивой, бесконечно доброй и так любить жизнь. И чтобы вокруг толпились поклонники и воздыхатели, готовые носить на руках за одну только улыбку.
Чтобы ее взяли на руки, ей пришлось предать себя, Романа и свою мораль. Опуститься в грязь, чтобы вознестись на вершину блаженства. И вершина ли это? И блаженство ли? Нет, тот сон, все же, был в руку. Подлая судьба пришла забрать свое – эту ее вымученную любовь. Нельзя так зависеть от человека, нельзя мужчину делать своим кумиром. Но как быть, если для нее это так и есть, и она хоть на костер за него, хоть в петлю? Хоть за него, хоть вместо него и даже ради него…
– Данка, ты уже спишь? Ты меня не слушаешь! – подружка тряхнула ее за плечо. – Говори теперь ты, что произошло с твоим… красавчиком.
– Да что говорить… Я не знаю, даже, веришь? – Дана вынырнула из своих грустных размышлений. – Может, и не произошло ничего, а может, все уже и закончилось, – она тяжело вздохнула.
– То есть как это не знаешь? Он вообще где? Где его носит нечистая сила?
– Если бы я знала… Он просто пропал. Весь день не брал трубку, а потом отключил телефон, – опять предательские слезы на глазах, и губы дрожат, и голос изменился в сдавленном горле.
– Вот гад! – Инка, как всегда, была искренна
