извращенец отстанет от меня!
И, было бы неплохо, если бы он дал мне одеться. А то мне очень неудобно разговаривать вот так – полуобнажённой и прикованной наручниками.
Ельцов подходит к тумбочке, и достаёт из неё, уже знакомую мне, пачку с презервативами. Перед моими глазами сразу же всплывает надпись «размер XXL», и я содрогаюсь. Нет, я не хочу это видеть! Моя психика не выдержит этого накала страстей.
Я, во все глаза, наблюдаю за происходящим. Блин, я же согласилась, и даже назвала своё имя! Он что, оглох?
Мужчина останавливается, и поворачивается ко мне.
– С удовольствием послушаю. А потом решу, что с вами делать.
Он подходит к кровати, откидывается на подушки, и закрывает глаза, приготавливаясь слушать. Видимо, не собирается отстёгивать наручники. Придётся рассказывать всё, будучи в таком неудобном положении.
Что ж. Я закусываю губу, и обречённо вздыхаю.
– Ещё полгода назад я была обычной женщиной, – начинаю я свою печальную историю, – работала в детском саду музыкальным педагогом, была замужем за чудесным мужчиной и воспитывала нашего сына. Но, в один момент всё изменилось.
Далее я обстоятельно рассказываю бизнесмену, как Лёня занял крупную сумму денег у местного авторитета, как потом мужа убили при попытке ограбления банка, и как потом Касьянов потребовал у меня принести ему в качестве расплаты с долгами, диадему с бриллиантами, принадлежащую Ельцову.
Мужчина внимательно слушает меня, не проронив ни слова. Его синие глаза иногда округляются, иногда сверкают недобрым огоньком, но он продолжает упрямо молчать, полулёжа на кровати.
Да он отличный слушатель!
– Ему нужна диадема из вашего сейфа. Тогда он простит мне долг мужа, и оставит в покое!
Мой рассказ иссяк. Выплюнув последнюю фразу, я отдышалась. Ну, что теперь будет? Мне больше нечего ему сказать.
Брови Ельцова удивлённо ползут вверх:
– И почему я должен вам её отдать? Вы же, отдаёте себе отчёт о стоимости диадемы? Я не просто так прячу её в персональном сейфе.
У меня внутри всё обрывается. Блин, какая же я наивная дура! Неужели, я решила, что услышав от меня эту душещипательную историю, Владислав Сергеевич расплачется и с радостью всучит мне свою драгоценность?
Идиотка.
Конечно, я понимаю, что она очень дорого стоит, иначе бы Касьянов за ней не охотился. Но, что же, я могу поделать? Да Ельцову дела нет до моей жизни и благополучия моего сынишки!
Бизнесмен окидывает меня пристальным взглядом своих ярко-синих глаз, и шумно встаёт с кровати. Я продолжаю лежать, прикованная за правую руку наручниками, и без брюк. Мне прохладно и жутко страшно.
– Отстегните меня, пожалуйста.
Мой голос звучит тихо и хрипло, но ювелир не обращает на мольбы своей пленницы никакого внимания. Потом, спокойно качает головой:
– Ну, уж нет. Вдруг, вы сбежите?
Я закрываю глаза. Боже, да
