позже объяснил мне Габ, выучить земной язык очень легко. Он слишком скудный в обозначении предметов и процессов, тем более что почти все названия заимствованы из других пространств.
Я пытался спорить. Ведь у нас очень много народов и языков. Мы даже не всегда понимаем разные диалекты. Но Габ перебил мою мысль:
– Не количество разных языков мешает коммуникации, а сами люди. Они не умеют слушать свой разум. Ментальная раздробленность рождается и растет, пока каждый думает, что он уникальнее Творца. Различие языков – это всего лишь отражение внутренних процессов, для защиты своих границ. Если же ты находишься в целом и не отделяешь себя от него, достаточно только взгляда и собеседник понимает тебя без слов.
«Можно ли вообще стать едиными после стольких веков раздробленности? Есть много факторов, которые мешают нам сойтись: политика, войны, история, в конце концов» – я не мог просто согласиться с Габом.
– Об этом я и говорю, Мистер С. Вам мешает принять этот факт давно существующая раздробленность, чьей виной является человеческий ум, – спокойно отвечал Габ на мои мысленные протесты.
Весь дальнейший путь мы провели в молчании, пока шли до центра выдачи крыльев. Здесь можно было получить крылья на любой вкус и цвет. Хоть ястребиные, хоть крылья дракона или стрекозы, были и такие, которые я никогда не видел, – крутящиеся. Мне же, по просьбе Габа, дали крылья потрясающей красоты, кры -лья летучей мыши. На них были золотые застежки, которые подстроились под габариты моего тела. Когда все застежки были защелкнуты, крылья соединились со мной и стали прозрачными.
Сфера-продавец относилась ко мне с недоверием, подозрительно косилась на меня и разговаривала исключительно на непонятном языке. Видимо, мое пребывание здесь не всем приходилось по душе, но пока я не мог даже понять, где точно нахожусь. Как вариант в голове звучало: «Райская планета».
Привык я к крыльям легко, а вот сами полеты давались тяжелее. Никак не мог взмахнуть ими одновременно. Пока правое крыло расправлялось, левое уже начинало взмах. Не без помощи Габа я пережил эти несколько, как мне казалось, часов беспрерывной практики и смог подняться в воздух.
– Предлагаю воспользоваться ими, – многозначительно посмотрел на мои крылья Габ и полетел к скале. Мне кажется, что она была метров семьдесят.
– Я покажу вам важное место нашего города! – кричал в полете Габ. – Оно находится за вершиной этой скалы. Там собрано огромное множество книг, записей, летописей со всех пространств. Сами понимаете, как часто происходят катастрофы и войны. Уверен, вы знаете, как много письменных реликвий кануло в никуда, – Габ перевел дыхание. – У нас хранится вся история, я вам покажу!
Габ говорил мягко, как будто у меня был выбор, но давал понять, что будет так, как он хочет. Возможно, это была только его особенность, я ведь практически ни с кем здесь не говорил. Поэтому звучал он всегда обезоруживающе.
Нам потребовалось всего несколько
