переживанием сочетания ляпис-лазури и геометрических стеклянных форм
– А есть какой-то способ узнать, что поменяется в демоне, если его убить?
– Демоны не живые существа, у них не бывает ликры, их тела её не насыщают. Так что нельзя говорить, что их можно «убить».
– А как это тогда называется? – поинтересовался я, – «Причинить смерть»?
– Я не знаю, – озадаченно отметил Дракон, и я с наслаждением понял, что до меня этим вопросом никто не задавался. – Здесь важно другое – их «смерти» имеют разные последствия. К примеру, то, что случилось с Садовником, не повлияло на мир в глобальном смысле. Но есть демоны, чья смерть – почти то же самое, что конец света.
– Например? – строго потребовал я.
– Хозяин Гор, Часовщик, – ответил навскидку Дракон. – Первый, потому что каждая новая инкарнация запускает глобальную перестройку мира вплоть до карты ветров, а второй – из-за его уникального дара благословлять Машины Творения. Без Часовщика мир просто не сделает следующий шаг вперёд, погибнет при ближайшем наступлении Хаоса.
Я осмыслил эту информацию, осмыслил ещё кое-что, перебрался Дракону на голову и спросил, установив с ним вертикально ориентированный визуальный контакт:
– Но послушай, вот Всадник Хаоса – его убили, и пришел новый, а с Хозяином Стальных Крон так не вышло. Интересно, почему?
– Мне не дано знать. Возможно, Сотворитель наказывает меня тем, что я больше его никогда не встречу. Но, боюсь, это от того, что Мастер познал все секреты механической рощи, и та может существовать без демона-хранителя, ведь деревья теперь повсюду, а в Золотых Кронах они даже заменяют ликроносную систему. Мне страшно думать, что мой дорогой друг – рудиментарный, не нужный этому миру демон. Ведь никто так, как он, не был добр ко всем и открыт в общении, никто не хотел так много счастья для мира и никто не знал такой самоотверженной заботы о живых, как он. Хозяин Стальных Крон спас этот мир от голода, когда никто из старших демонов не мог.
Купаясь разумом в девственном океане бесплатной информации, я спросил:
– Так как он умер?
– Много поколений назад, – начал Дракон, и я, предвкушая его историю, принялся разглядывать обсидиановый коридор с нежной хрустальной инкрустацией цветочных мотивов, – господин Часовщик почувствовал, что в Хаосе что-то есть. Что-то не от нашего мира, не от солнца. То, что он чувствовал, формально являлось миром, но миром чуждым нам – Лабиринтом. Следовало выяснить, что именно это такое – остатки прошлого Лабиринта, созданного ещё во времена Первой Войны Теней, или некая новая формация, наново возведённая Всадницей Хаоса, до того исчезнувшей из Храма. От этого зависело, ждать ли нам войны. Я вызвался. Добрался до Лабиринта, но войти в него у меня не хватило сил. Я упал на пороге этого странного мира, страдая от Хаоса и не будучи в силах подняться.
– Это тогда Ювелир тебя выручил? – припомнил
