я намерен целовать каждый дюйм твоего сладкого тела.
У Мелинды немного поднялось настроение, когда она увидела, что Тед бреется своим ножом. Значит, это оружие не для нее. Но сбежать ей очень хотелось. Она собрала всю свою волю и холодно сказала:
– Тед, пожалуйста, выпусти меня отсюда.
– Нет, дорогая, я отпущу тебя только утром, – ласково сказал он, смывая мыльную пену. Побрившись, он подошел к шкафу, вынул свежее белье и перестелил постель.
– Прошу вас, леди, – и с поклоном указал ей на кровать. Мелинда, сдерживая подступившие слезы, сказала сдавленным голосом:
– Я не лягу в постель, где до меня побывали всякие шлюхи!
– Дорогая, я сплю здесь один, у меня никого не было после тебя, – спокойно сказал Тед, скинул рубашку и шагнул к Мелинде. Взяв ее за руки повыше локтей, он привлек ее к себе, заставил выпустить зонтик и ридикюль, расстегнул и снял ее перчатки и приник губами к ее холодным пальцам. Она хотела вырваться и бежать, даже слегка вскрикнула, когда он коснулся губами ее пальцев, но вид полураздетого Теда, его запах, прикосновение его горячих пальцев пробудили в ней уже забытые – как ей казалось – ощущения. Горячие волны прошли по ее рукам, и сердце замерло в ожидании. Тед поднял голову и ласково провел руками по ее рукам и плечам. Расстегнув ее накидку, он позволил ей упасть на пол и осторожно снял шляпку.
– Не бойся меня, любимая, я подарю тебе наслаждение, которого ты еще не знала, тебе будет хорошо со мной, – нежно шептал он, дыша ей в ухо. И от жара его дыхания Мелинда теряла свою волю. Тед выпустил ее из объятий, легко провел пальцем по ее щеке и шепнул:
– Раздевайся, любимая, я сейчас вернусь, – он отошел вглубь комнаты, откинул занавеску и снял с себя пояс с кобурой. За занавеской была лохань в роли ванны. Тед стянул сапоги, расстегнул свои черные джинсы. Мелинда смотрела и не могла отвести глаз от его обнажающегося тела. Он стащил джинсы и шагнул в лохань. Мелинда ловила каждое движение его стройного мускулистого тела, и сердце ее билось все чаще. Внезапно она вспомнила ощущение его шелковистой кожи под своими пальцами, и дыхание ее участилось. Тед стоял к ней спиной, намыливался, насвистывая непристойную песенку. Намылившись, он небрежно опрокинул на себя два кувшина воды и обернулся к Мелинде:
– Дорогая, подай мне, пожалуйста, полотенце, возьми в шкафу.
Она, как завороженная, не отрывая глаз от мужа – ведь они еще не разведены – подошла к шкафу, достала пушистое полотенце, пахнущее ее любимым саше – сухие лепестки роз – и подошла к лохани. Тед ждал ее с легкой улыбкой, его мокрая кожа блестела в мягком свете лампы, капельки воды сияли, запутавшись в стреле волос на его груди. Уже подходя к нему, она наступила на подол своего платья и упала бы, но успела ухватиться за его талию, губы ее оказались в опасной близости от его живота. Тед поддержал ее за плечи и приподнял ее голову.
– Эй, осторожнее, дорогая, ты займешься этим позже, если захочешь, а сейчас я хочу целовать все твое сладкое
