ахнула, прикрыла рот ладонью и беспомощно взглянула на Мэри-Энн.
– Я сейчас закрою синяк твоим локоном, не очень верти головой, – и миссис Бэрстоун немного растрепала прическу Мелинды.
– Спасибо, – выдохнула она, склоняясь над посудой. Ее щеки горели от стыда. Неужели женщины могут все узнать, рассматривая лица и прически своих подруг?
– Оставь в покое вилки, они уже правильно лежат, – сказала Мэри-Энн.
– Да, у нас все готово, – тихо сказала Мелинда. – Надо позвать тетушек и твоего мужа.
– А где твой? – невинно осведомилась Мэри-Энн. Мелинда молча пожала плечами – она чувствовала упорный горячий взгляд, жегший ей спину, но еще не готова была встретиться лицом к лицу с Тедом после того, что между ними произошло. Между лопаток у нее пробежала предательская струйка пота. Чертова жара!
– Я позову наших сотрапезников, – сказала Мэри-Энн и сделала знак своему мужу. А Мелинда, повинуясь настойчивому взгляду Теда, посмотрела на него. Он отсалютовал жене стаканом пива и что-то сказал стоявшему рядом с ним Майклу Бэрстоуну. Майкл подошел к почтенным леди, собравшимся в кружок в тени раскидистого дуба, и от них поспешил к своей жене и ее подруге.
– Дамы просили передать, что пообедают со своими подругами, а Марш утверждает, что у него совсем нет аппетита, – сообщил он, опускаясь на плед рядом с женой. Она протянула ему салфетку.
– Хочешь картофельного салата, Мелинда? – спросила Мэри-Энн, наполняя две тарелки: свою и мужа.
– Спасибо, я люблю твой салат, положи мне, – ответила миссис Марш. – А вы с Майклом попробуйте моих слоеных пирожков с мясом и кукурузой.
– Восхитительно, – сказала Мэри-Энн и попросила мужа: – Разлей пунш, дорогой!
Мелинда болезненно вздрогнула, завидуя тихому счастью Бэрстоунов. Почему же у нее с Тедом все так не просто? Струйка пота предательски ползла между грудей молодой женщины, и непрошенные воспоминания окрасили ее щеки багровым румянцем: горячие губы Теда на ее груди, неистовые поцелуи по всему телу, жаждущему любви, момент, которого она ждала и боялась так долго, и… ничего – ни боли, ни наслаждения, только черное беспамятство. Мелинда застонала в душе – почему она лишилась сознания, что с ней не так? И с кем можно посоветоваться, с кем поделиться своими сомнениями?
– Твой любимый десерт, Мелинда, – прощебетала Мэри-Энн и всунула подруге чашку взбитых с вином сливок. – И еще у нас есть персики в сиропе!
– Меня тошнит от персиков, – расстроено сказала миссис Марш.
– О, Милли, дорогая, ты уже чувствуешь признаки? – радостно спросила Мэри-Энн.
– Не знаю, просто нет аппетита, – промямлила Мелинда. – Думаю, это от жары.
– Вы меня простите, леди, если я вас покину, – сказал покрасневший Майкл. – Начинаются соревнования по стрельбе, и я хотел бы их посмотреть!
– Да, дорогой, мы скоро подойдем, только соберем посуду, – ответила Мэри-Энн. Мелинда
