брось, он тебе всегда нравился.
– Как брат, – поправляю я. – Он мне нравился как брат.
– Ясно, – кивает подруга и снова печатает сообщение, на минуточку теряя ко мне интерес. – Тогда где ты собираешься жить?
– Вообще-то, у тебя. Как и договаривались.
Катя столько раз звала меня к себе, что я уже сбилась со счета. Родители Емцевой полтора года назад умотали в Испанию, оставив двухкомнатную квартиру в распоряжение дочери. Она постоянно жаловалась, что ей очень скучно, и говорила, как бы было круто, если я поселюсь у нее, хотя бы пока толком не устроюсь и не найду жилье.
Но сейчас подруга резко бледнеет и, кажется, забывает о своем виртуальном собеседнике.
– То есть как у меня? – переспрашивает она, а я чувствую подкрадывающегося ко мне пушного зверька, песца. Только через букву «и».
– Емцева, ты же сама убеждала меня к тебе переехать. Я даже у тебя переспрашивала: прикалываешься или нет. Это что, мне приглючилось?
– Нет, – она качает головой. – Просто кое-что изменилось.
– Родители возвращаются?
– Нет, я уже живу кое с кем.
Словно в какой-то мелодраме снова звонит домофон.
У меня дергается глаз, хотя умом понимаю, что вряд ли это Омельчин, а вот Катя спешит впустить гостя. Теперь по ее торопливым движениям я понимаю, что она кого-то ждет. Кого-то конкретного, кто вовсе здесь не гость. И мне безумно хочется посмотреть, кто это. Поэтому я иду в прихожую следом за ней.
– Да, открываю… Вет, – подруга поворачивается ко мне и принимает самый раскаявшийся вид, на который способна. Но от ее взгляда мне хочется ругаться матом. Потому что вся эта ситуация – тупее не придумаешь! – Ну откуда я могла знать, что ты действительно решишься на переезд? Что в этот раз точно-точно приедешь?
– Не могла, – соглашаюсь я, разглядывая входную дверь. – Но ты хотя бы могла сообщить о своих изменившихся обстоятельствах.
– Его зовут Толя, и мы давно знакомы, – объясняет Катька.
– Тот басист из чата меломанов? – припоминаю я. – Он же в Анапе живет.
– Жил.
– У него, кажется, была девушка.
– Они расстались.
– И ты пригласила его к себе.
Это не вопрос – констатация факта, как сказал бы Омельчин. Да, подруга говорила об этом парне, но всегда, что они просто друзья. Угу, друзья, а я – слепая идиотка, которая не хотела замечать очевидных вещей. Но что больше всего меня интересует, так это…
– Почему ты не сказала, что у вас все серьезно?
Она морщится.
– Потому что не хотела его ни с кем делить.
– Делить? – мои брови ползут вверх. – Я же не ревнивый бойфренд, Кать. Мы же подруги.
– Я не знала, как ты это воспримешь. У тебя же нет парня. Не хотела, чтобы ты считала меня предательницей.
Какая бредятина!
– Ага, теперь я точно считаю, что мы подруги навсегда.
– Ну да, подруги, – сарказмом на сарказм
