нечто намного, намного страшнее. Нечто настолько страшное, что простому человеку, жителю центральных земель, даже трудно себе представить. Подобного в нашем Поселении не видели уже несколько десятилетий…
…Да, вампиры не любят, когда им сопротивляются. И они ОЧЕНЬ не любят, когда смертные убивают кого-то из их сородичей…
Человек на кресте – абсолютно голый, весь в кровоподтеках и синяках – сжался ещё больше. В его глазах блестели самые настоящие слезы, рот искривился в жалобном плаче. Как не походил он на того смелого, отчаянного воина, которого я видел всего одну неделю назад! И как резко контрастировал его вид со стоящим рядом Витольдом – в ярко-красном охотничьем костюме, подвернутыми вниз ботфортами, с грудью, увешанной орденами… Гордым, уверенным, прямым…
Я почувствовал, как на меня накатывает дурнота, поспешно наклонился.
Долбанные вурдалаки, упыри, паразитирующие на нашей крови…
И сегодня, как назло, двенадцатое мая…
Какого черта мы вообще поперлись на эту дебильную площадь?!..
…Боже, как же больно… Грудь и руки скрутила судорога, сотни невидимых иголок воткнулись по всему телу, раздираемое огнем горло почти не пропускало воздух… Эти приступы появились примерно год назад – и с каждым месяцем становились немного сильнее и дольше. Почему, отчего? Здешний лекарь только разводил руками да говорил, что впервые о таком слышит. К лекарю округа меня, конечно, никто не отпускал. Впрочем, я был практически уверен, что он лишь повторил бы жест своего коллеги – как и наши земные врачи, окажись они вдруг здесь волшебным образом… Я умирал? Быть может.
Какая теперь разница…
…Когда я распрямился (приступы, к счастью, были пока что ещё коротки, никто из окружающих не обратил внимание на согнувшегося человека), Смотрящего уже не было. Вместо него на помосте неспешно раскладывал свой «инструмент» совсем иной персонаж…
Палач. Так сложилось, что данная работа не пользовалась особой популярностью у вампиров. Чистокровные убийцы, они блюли – или делали вид, что блюли – этакий кодекс чести. Даже по отношению к «скоту» и «стаду». Пытки и мучительства, судя по всему, с вышеуказанным кодексом чем-то не совпадали. Что, впрочем, никак не мешало иррам ежедневно истязать десятки людей – особенно в районе Серебрянных гор и прилегающих к ним владений. Просто грязная работа, которую лучше поручить кому-то другому, чем браться самому – не более…
Стадо… Они называли нас так без малейшего намека на злобу, ненависть и уж, тем более, страх. Также, как сами мы говорим о баранах и овцах – буднично, констатируя факт. Скот, стадо, еда… Почему-то от осознания этого становилось ещё неприятней. Уж лучше бы в их словах звучало презрение…
Палач на помосте закончил с приготовлениями и медленно повернулся. В отличии от всех прочих, этот явно гордился своей работой. Почему я так решил? Сложно сразу сказать… Это чувствовалось,
