руки противника за спиной. – Скажите, что вы здесь забыли в столь позднее время?
– Ходила по делам и немного задержалась, – выдохнула я, стараясь всеми силами не болтнуть лишнего.
– Знаете, мой вам совет, не ходите больше по своим делам так поздно, какими бы ни были эти дела, – фыркнул Демьян, хватая нападавшего за волосы на затылке, чтобы после добротно приложить того лбом об асфальт. В результате недо-насильник оперативно отключился и почтальон, отряхнув сюртук, встал в полный рост.
– Больше не буду, – честно пообещала я, понимая, что сейчас получила предостаточно впечатлений на всю оставшуюся жизнь. И продолжая пребывать в глубочайшем шоке, добавила: – Пойду я, наверное, на остановку – вон как раз мой трамвай подъезжает.
– Давайте, бегите, я присмотрю отсюда за вами, пока вы не сядете, а потом отнесу этого отброса в обезьянник. К счастью, ваш дом под самой остановкой, так что добраться должны спокойно. Никуда ведь не побежите больше по каким-нибудь еще делам?
– Однозначно не побегу, – икнула я. И забыв о том, что гоняться за трамваями в мои годы как-то не солидно, со всех ног понеслась к остановке.
Немного душное нутро набитого трамвая быстро довезло меня до моего района. И выскочив на улицу, я буквально добежала к своему подъезду. Чтобы отдышавшись, забрать у Дины Клавика, и обнимая, улечься с ним на диван, где проголодавшийся малыш жадно присосался к моей груди.
Я вернулась домой. Ждать, пока сюда придет мужчина, у которого оказалось слишком много секретов.
ГЛАВА 8. Истина под маской
Наверное, «бабушка божий одуванчик» – последние слова, которые в здравом уме возможно было бы применить, говоря об орке. Но именно так, и никак иначе, я и могла назвать нашего педиатра в районной детской больнице! Спокойная, добрая и милая орчиха, искренне любящая детей (причем не на завтрак) в свое время с порога заставила даже меня – попаданку из другого мира – забыть о том, что предо мной массивная скала с зеленой кожей да огромными клыками.
– Приветик! Кто тут у нас? Клавушка! – мило залепетала она, светясь искренней добротой, когда мы с сынишкой вошли в кабинет.
Увидев орчиху, малыш радостно заулыбался в ответ, размахивая маленькими ручками.
– Добрый день, Лариса Афанасьевна, – приветливо кивнула я, пронося ребенка к столику для осмотров.
– На прививочку пришли? – припомнила педиатр, просматривая нашу карточку сквозь толстые линзы старых очков в черной роговой оправе.
– Да, как раз вот уже и пора, – кивнула я, снимая с Клавика комбезик. Подойдя к нам, орчиха послушала грудь малыша статоскопом, замерила рост (сообщив, что он уже дорос до шестидесяти двух сантиметров) и положила ребенка на весы.
– Шесть с половиной килограмм. Хорошо растете! – весело сообщила она, потрепав макушку грудничка, с увлечением наблюдающего за происходящим. – Какие-нибудь жалобы есть?
– Вроде нет, –
