дорогой Воха Калганов, все это бабские заморочки. Просто детство у Виктора было советское. Бедное, как у большинства.
Тамара поправила волосы и, взяв чашку, взглянула на свежевыбритого Виктора. Влажные после душа волосы были зачесаны назад, открывая высокий лоб. Глаза после практически бессонной ночи оставались на удивление ясными. Тамара вспомнила, как долго он гладил ее по голове, после того как она выдохлась. Она так и заснула, чувствуя мягкие волны тепла от его руки. Ей захотелось сказать ему, что он ее любимый, милый мальчик, но язык не повернулся. Ни ночью, ни сейчас. Вместо этого Тамара потянулась и наигранно зевнула:
– Спасибо. Который час? Я проспала все на свете.
– Начало десятого. Можешь расслабиться и подумать о планах на выходной день.
– Пожалуй, ничего глобального. – Тамара отдала чашку Новаку и откинула одеяло.
Виктор провел ладонью по ее гладкой лодыжке, тоже припоминая детали вчерашней ночи, и тихонько улыбнулся одними уголками губ. «А на коленке у нее шрам после падения с велосипеда». Этот шрам он любил, потому что, рассказывая о нем, Тамара впервые погрузила его в свое детство, в свое прошлое, и тогда он понял, вот оно, свершилось, она сдалась, она теперь принадлежит ему, Виктору Новаку.
Тамара прервала его воспоминания:
– Нужно бы съездить в клинику к Тимуру. Что говорит Сушко, когда там его выписывают?
Виктор присел на край кровати. Тамара потерлась головой о его плечо, еще мгновение он любовался ее ногами, а потом нехотя ответил:
– Вряд ли Сушко будет сегодня на месте – воскресенье, а насчет выписки могу и я тебе ответить – не скоро.
Тамара слегка отстранилась:
– Почему не скоро? Ведь курс лечения рассчитан на определенное время? Насколько я понимаю? А Тимур там уже второй месяц.
Новак обнял Тамару и заправил выбившуюся прядь ей за ухо.
– И будет находиться там столько, сколько нужно.
– Кому нужно?
– Нам. Твоя мама переживает, что Тимур испортит свадьбу. Я решил эту проблему: до свадьбы он останется в клинике.
Тамара сняла руку Новака со своего плеча.
– Все-то ты решаешь. А я тебя просила об этом? И при чем тут моя мама!
– Там ему вполне комфортно. Как попечитель, я дал указание выполнять все капризы твоего кузена. В разумных пределах, конечно. И где-то даже спас его.
– Спас?
Новак поднялся с кровати и встал перед Тамарой. Глядя ей прямо в глаза, он словно подчеркнул возникшую между ними дистанцию. В его голосе послышались металлические нотки:
– Именно. С его образом жизни, Тома, надо опасаться, чтоб не было как в том фильме, «Четыре свадьбы и одни похороны». Рано или поздно он нарвется на серьезные проблемы.
Тамара накинула халат и встала. Теперь они стояли друг против
