признать, что и короли могут в чем-то ошибаться. Как вы думаете, почему мать от него сбежала, когда поняла, что ждет ребенка? Не пожелала разделить участь прежних возлюбленных, которых вывозили из дворца в стареньких платьях на крестьянской телеге с одним узелком в руках. И с указом больше никогда не впускать в столицу и в королевские имения. Король рассуждал до омерзения просто: раз тебе так нужен был ребенок, можешь рожать, но кормить будешь сама. Поэтому бедные фаворитки и сдавали детей той старухе, а потом и сами сдавались в содержанки богатым сластолюбцам. За это я его и ненавижу, хотя мне повезло. Ясвена вовремя отыскала и забрала. И не меня одну.
Крепкие руки регента подхватили ведунью, прижали к мощной груди, губы бережно собрали с ее щек непрошеные слезинки.
– Дилли, счастье мое, тебе нужно от него отдохнуть… Ланс, ты нашел какую-нибудь комнату?
– Мне тоже, пожалуй, пора отдохнуть, – устало буркнула Лита. – Ланс, найди и мне комнату.
– Если желаете, я провожу, – предложил Леарон и, бросив на короля сочувствующий взгляд, торопливо направился к уже обнаруженному магами широкому проходу.
Там начиналась лестница, ведущая к лучшим спальням, уже несколько дней как готовым принять гостей.
Десятое светозарня
Королевский форт «Скальный»
Гард
– Прости меня, – выдохнула ведунья, когда тяжелая дубовая дверь, мягко чмокнув, отрезала от них все звуки и, казалось, весь мир.
Здесь, в невысокой келье, частично выдолбленной в стене, частично сложенной из огромных плит, она невольно чувствовала себя узницей или монахиней. Впечатление усиливало узкое, хотя и высокое, зарешеченное сводчатое окно и кованые бра, вкрученные в стены по обе стороны от него.
Правда, кто-то очень постарался сделать это мрачное помещение уютным и даже роскошным. Застелил пол мягкими светлыми коврами, задрапировал стены дорогими гобеленами. И поставил посреди комнатки низкую треногу, поддерживающую литую чугунную жаровню, в которой плясал призрачный огонь нагревающего амулета. Камни стен даже в летнюю пору источали прохладу.
Но первого впечатления это все же не меняло.
– За что? – укоризненно спросил Гард, снимая камзол и небрежно бросая его на изящный диванчик, казавшийся тут совершенно неуместным. – Я и сам не сдержался, он ведь всячески нас провоцировал.
– Но я этого ожидала, меня предупредили, – виновато глянула Дилли и последовала примеру мужа: сбросив туфли, побродила босиком по ковру. – Да захлестнула старая обида. Не знаю, как удержалась, не ударила так, чтобы взвыл от боли. Он, видите ли, поместье матери предлагал! Но вряд ли бы разрешил привести туда всех, кого она опекала.
– А Леар? Ты же сказала, что она его учила, – Гард усадил жену на диван, сел рядом и устроил ее ноги у себя на коленях, – но теперь я догадываюсь, кто предупреждает
