что этой ночью колдун впустит меня в свой дом, я ждала приближения ночи. И она быстро близилась благодаря плотным тучам, надолго затянувшим солнце и его жизненный свет.
– Ты не произнесла сегодня ни слова! – послышался встревоженный голос.
– У меня болит голова на погоду, – соврала я.
– Мой бедный ребенок, я сделаю тебе лечебный отвар, это все дожди виной, – по-особому жалостливо протянула бабушка.
Меня раздражило слово «ребенок», потому как я себя более им не считала. Это было подобно оскорблению, объявлению моей некомпетентности, наряду с женщиной из сливового сада, которая бывала у колдуна каждую ночь. Но я не подала виду, ведь мне не стоило привлекать бабушкино внимание, которое я и без того уже привлекла своим затворничеством.
Я приняла от нее кружку горячего напитка с сильным запахом Брусники, который к моему большому удивлению, совершенно не кислил. Сделав глоток, меня сразу кинуло в жар воспоминаний, и я поняла, что отдала бы все, чтоб оказаться в объятиях столь полюбившегося мне мужчины. Закрыв на минуту глаза, я представила, что он обнимает меня, любуясь со мной вместе на этот бесконечный дождь. Вдруг мне захотелось узнать его запах, чтоб тот в любое время дня и ночи смог напомнить мне о нем, и я решила любой ценой сегодня ночь узнать его.
Наконец, небо начало темнеть. Я никогда еще не любила сумерки, как сейчас, и под предлогом недуга быстро запрыгнула в кровать. Поспешно обняв подушку, я слегка дотронулась до своей волшебной щепки. Щепки от двери на границе миров, той самой, что скрывает от меня любовь всей моей жизни.
Теперь уже я бежала по знакомому мне полю, не теряя ни минуты. Длинные густые колосья путались у меня в ногах, препятствуя бегу. Они словно пытались не пустить меня к колдовскому дому, предупреждая о чем-то. Протягивая руки, я уже касалась дверной ручки и, толкнув массивную дверь, взывала ее отвориться. Но она совсем не поддавалась мне. Отойдя назад, я решила, как и прежде, ворваться в этот дом сквозь витражное окно. Разбежавшись на веранде, я подскочила к нему и совершенно неожиданно поняла, что ударилась о невидимую стену.
«Как? Зачем? Почему?» – пронеслось в моей голове. Я совершенно была не готова к отказу!
Отойдя обратно на поле, я посмотрела в пустые окна дома, и моё сердце сжалось от тоски и обиды. Я была намного нужнее ему, чем эта надменная замужняя особа. Я любила его намного ярче и чище, чем она и чем кто-либо другой. Опустившись на землю и обняв свои ноги, я принялась просто наблюдать за домом, в ожидании хоть какой-то тени или малейшего движения.
Ничего не происходило, и лишь вдалеке эхом отзывалась одинокая сова. Как вдруг я услышала женский протяжный стон! Из глубины моего живота поднялся шар ярости и обиды. Он был не один и заперся там со своей любовницей. Все моё нутро бушевало, а к голове хлынула кровь и тихим звоном сдавила мне уши. Я была в безумстве, в обиде, но даже так сильно оскорбленная, я не имела сил сдвинуться с места и вернуться в свою кровать из этого запретного места. Через некоторое время этот
