у которого в голове пусто, как в бочке, – стоит послушать хоть одно интервью, – получал бы за пару недель столько же, сколько я за целый год?
Он замолкает, делает большой глоток пива и продолжает:
– Так-то вот! Это же невозможно. Поэтому надо что-то делать. И раз уж я не умею вести мяч, то вынужден делать что-то незаконное… вернее сказать, незаконное с точки зрения закона, но вполне нормальное с точки зрения моей морали.
Оглядываешь посетителей.
Кажется, будто находишься в баре из «Звездных войн»: не хватает только уродцев с синими лицами и носами-хоботами, хотя нет, если присмотреться внимательнее, они тоже тут.
Тебе хотелось бы поговорить с Мило о другом, например, вернуться к мысли о Большой А. или о своих последних переживаниях, связанных с Кристиной, да только она ведь его девушка, какой же тут может быть разговор?
– Господи, Витторио, да ты и не слушаешь меня вовсе… – Безутешный, Мило ставит бокал и добавляет: – Ладно, схожу-ка я в туалет.
Рядом с тобой на высоких табуретах у стойки бара сидят две девушки, судя по одежде, какие-нибудь гадалки, они разговаривают, отпивая частыми глотками мартини.
Замечаешь сидящих за соседним столиком: он – вялый, она – задумчивая, болтают с точно такой же парой.
Вернее, говорят только мужчины, а женщины рассматривают свои ногти и вертят кольца на руках.
Вокруг немало молодых итальянцев, похожих на беженцев, и несколько настоящих беженцев, похожих на итальянских пижонов.
Справа от тебя сейчас, наверное, появится Анджолетто и скажет примерно следующее: «Опять прохлаждаешься, ну-ка шевелись, вали домой, да побыстрее, завтра утром разбужу чуть свет и отправляйся искать себе приличную работу», но ощущаешь только присутствие трех своих волшебно-одухотворенных сущностей, как всегда, немногословных и чрезвычайно убедительных: оставайся там, где ты есть, потому что жизнь – вот она тут.
Какой-то парень, видимо, чем-то весьма озабоченный, подходит к гадалкам, и те бросают ему:
– Привет, Доставало!
Улыбаешься, услышав такое прозвище, и с любопытством разглядываешь парня, однако он отвечает таким взглядом, что тотчас поворачиваешься к барменше и заказываешь еще пива.
Мило возвращается на свое место рядом с тобой и сразу же продолжает:
– Вот что я никак не возьму в толк: как же все-таки получилось, что к двадцати семи годам я ничего не сумел добиться? Ни постоянной работы не имею, ни карьеры не сделал, ни ежемесячной зарплаты не получаю… Ничего… Я просто-напросто неудачник, промышляющий разными махинациями…
Это уж слишком.
Немедленно тычешь в него указательным пальцем и с театральным пафосом произносишь:
– «Просто неудачник, промышляющий разными махинациями!» Шекспир, «Король Лир», действие четвертое, сцена первая. – И хохочешь.
Это ваша давняя любимая шутка – когда надо подчеркнуть, что та или иная фраза
