едва слышно зашуршал в ответ. Возник эффект, как в первый раз при переносе в магазин Айзека: реальность рывком сдвинулась, меня толкнуло вперед. Картинка с марки стремительно увеличилась, надвинулась – и я нырнул в нее, очутившись внутри полутемного кабинета.
Игровой интерфейс исчез, только слева вверху горел красный виртуальный кружок, а рядом мигала строка:
Загружена индор-локация с приватным сообщением. Время сообщения: 20 сек.
Защелкали, уменьшаясь, цифры таймера, и я огляделся, не до конца понимая, что происходит и что мне делать дальше. Стоять на месте или попробовать разобраться, что это за место? Время-то идет не просто так – поэтому делаю шаг вперед…
И сразу же, стоило мне пошевелиться, зазвучал сухой, лишенный интонаций голос, идущий сразу со всех сторон, будто ко мне обращалась сама эта локация:
– Игрок Кир «Лис» Волков, с тобой говорит Цикада. Мы забрали из тайника предмет, оставленный Инженером. Безопасность «Крипты» выше последней воли умирающего. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.
Голос смолк, и снова наступила глухая тишина.
– Какого черта… – начал я, но тут таймер в углу поля зрения показал «00», картинка расплылась, меня толкнуло в грудь, выпихивая из виртуального кабинета, пространство мигнуло – и я покачнулся, обнаружив, что стою посреди служебного помещения вокзала.
Было впечатление, что в реальном мире прошло не двадцать секунд, а не больше одной или двух. Самое удивительное, что марка так и осталась в руке, только теперь на ней не было картинки – просто небольшой прямоугольник желтоватой бумаги с надписью и рисунком от руки. Я поморгал, соображая, что это значит. То есть в конверте на самом деле лежал бумажный листок, просто раньше поверх него была наложена игровая графика, а теперь, когда я прослушал сообщение Цикады, она стерлась – и я вижу реальный предмет.
И надпись, сделанную неровным, прыгающим почерком:
Ищи темные места с мрачными историям.
Ниже единым росчерком был изображен мотылек: два овала крыльев и кривая риска между ними.
– О чем там речь? – неожиданно раздался за спиной голос Майорова.
Я вздрогнул и обернулся. Оказывается, Гена без зазрения совести все прочитал через мое плечо. Не люблю я такое, пусть даже мы заодно. А вдруг там было бы что-то личное?
– Темные места с мрачными историями, – повторил он. – И что это значит?
– Без понятия. Дома будем думать.
В этот момент панк, открывавший очередную дверь по пути наружу, обернулся и сказал:
– Темные места? С мрачными историями? Ха! Тут я много чего могу рассказать.
– В смысле? – не понял я.
Он шагнул к нам, заглядывая в записку, и громко цокнул языком.
– Э, парень, в чем дело? – спросил Майоров.
– Во! – панк ткнул пальцев в рисунок мотылька. – Знакомый
