хороший. Надо сделать новый набор девочек в команду.
– Не надо! – хотела сказать я, но не сказала.
– Нам нужны яркие, красивые, поющие, танцующие, уверенные девчонки! – продолжал уничтожать мою самооценку капитан.
– Не нужны!!! Я уверенная! – хотела крикнуть я, но застеснялась.
– В конце недели кастинг сделаем по всем факультетам. Выберем актрис. Наташ, напишешь реприз для кастинга?
– Ок. Без проблем. Напишу, – не хотела говорить я, но сказала.
Все годы обучения в университете я была серой мышью. Про таких снимают фильмы для подростков типа «История Золушки», или «Еще одна история Золушки», или «Еще одна после той еще одной история о Золушке» и фильмы «Мы клянемся, это последняя история о Золушке, больше не будем снимать» и «История о Золушке-17». Это мои любимые фильмы. В конце всех этих фильмов девочка-аутсайдер вдруг снимает очки, распускает волосы, и все окружающие невероятно удивляются: «Вау! Кто эта красотка?!!» А я сижу перед телевизором и тоже удивляюсь: «Это же Ванесса, тупые вы козлы! Неужели хвост и очки так разительно меняют внешность человека?!»
Если бы это действительно было так, то все шпионы для маскировки использовали бы хвост и очки. Но что-то я не помню, чтобы полковник Исаев для внедрения в штаб к Мюллеру надел очки и хвост. Знаете почему? Потому что очки и хвост не меняют человека до неузнаваемости. «Или меняют?» – думала я и, глядя на себя в зеркало сквозь ненавистные очки, нервно накручивала свой хвост.
А потом мне дали роль! И я ее сыграла. И все смеялись!
«Ну наконец-то я больше не серая мышь! Я – актриса!» – радостно думала я, собирая реквизит в гримерке.
Чтобы вы понимали, о какой роли идет речь, я вкратце опишу миниатюру.
Я выходила из-за кулис в середине выступления команды, подходила к Лехе, и мы как будто целовались. На самом деле Леха просто наклонял меня, как в старинных фильмах с Одри Хепберн, отворачивая от зала, а я хаотично ерзала руками по его спине, отыгрывая страстный поцелуй. Со стороны казалось, что я просто проверяю его на наличие лопаток. Наконец кто-то из ребят громко произносил:
– Леха, пойдем!
– Не могу. Видишь, я с девушкой целуюсь.
– Забычкуй, потом доцелуешь!
Дальше зал смеялся и аплодировал этой великолепной шутке. А я гордо уходила за кулису, чувствуя себя Мерил Стрип. Время шло, но других ролей челябинская Мерил Стрип не получала. В конце концов я просто свыклась с мыслью, что сцена – не мое. Мое – это писать текст. Мое – это стоять за кулисами и слушать, как актеры играют по моему сценарию. Мое – это радоваться чужой славе.
Мне было 20 лет, когда я собрала свою команду КВН из обычных спортсменов Уральского государственного университета физической культуры. И никому не известная команда КВН, выйдя на городской уровень, не проиграв ни одной игры, стала чемпионом сезона.
Мне был 21 год, когда я пришла работать
