она имеет право узнать, как именно потеряла лучшего друга.
– Не дуйся, querida, – сказал Хавьер, который правильно истолковал причину брошенного на него недовольного взгляда жены. – Я стараюсь защитить тебя.
– От чего?
– В прессе появлялись некоторые неприятные публикации на тему твоей аварии.
– Например? – Эмелия нахмурилась.
– Обычные слухи и красноречивые недомолвки, так любимые журналистами. Ты – жена очень влиятельного бизнесмена, Эмелия. Ты можешь этого не помнить, но газетчики постоянно преследовали тебя в надежде на скандальный материал. Скандалы продают газеты и журналы, даже если они основаны на вымысле.
Эмелия рассеянно пожевала ноготь. Ее преследовали газетчики? С какой стати? Она жила ничем не примечательной, скучной жизнью, или, во всяком случае, так ей казалось, пока она не вышла из комы. Эмелия давно оставила мечты стать известной пианисткой и давать концерты, ее амбиции не шли дальше частных уроков музыки. Карьера героини светских хроник, которая вырисовывалась со слов Хавьера, определенно не была частью ее жизненного плана.
– И что в газетах пишут про аварию?
Выражение его черных глаз стало тяжелым и неприятным.
– Пишут, что ты сбежала с Питером Маршаллом.
– Как сбежала? В смысле, сбежала от тебя?
– Это всего лишь досужие сплетни, Эмелия. О нас судачили раньше и будут судачить еще. Я вынужден все время опровергать подобные истории.
– Я могу не помнить двух последних лет своей жизни, но, уверяю тебя, я не из тех женщин, которые убегают от мужей с другими мужчинами. Ты конечно же не веришь этим сплетням?
Движение его губ было похоже скорее не на улыбку, а на гримасу досадливого смирения.
– Чрезмерное внимание прессы, сплетни, домыслы, подтасованные факты – неотъемлемая часть нашей жизни, querida. Цена успеха. Я предупреждал тебя об этом, когда мы начали встречаться.
Самолет побежал по взлетной полосе. Эмелия снова принялась кусать ноготь. Ей совершенно не нравилось, что какие-то люди бросают тень на ее имя и репутацию. Сама мысль о супружеской неверности была ей отвратительна. Эмелия достаточно насмотрелась на безобразные последствия измен своего отца, чтобы не ступать на эту скользкую дорогу.
– Не беспокойся о журналистах, – сказал Хавьер. – Я вообще не стал бы упоминать о них, если бы не опасался, что они будут поджидать нас в Испании. На всякий случай, я прошу тебя не отвечать на вопросы и не поддаваться на провокации. Ты поняла?
– Но если репортеры настолько бесцеремонны и настойчивы, как ты говоришь, я не смогу скрываться от них вечно.
– Эмелия, по крайней мере в ближайшее время ты будешь делать то, что я тебе говорю. Я – твой муж, постарайся помнить хотя бы об этом.
Эмелия почувствовала, как злость горячей змейкой сжимает ее внутренности. Она расправила
