объявил Лешка Васильев после получасового блуждания по старой части города. Хоть он и был когда-то у троюродной тетки в гостях, улицу Емельяна Пугачева он нашел не сразу. Даже прохожие про нее не слышали. Но когда он уже почти отчаялся, свернул за первый попавшийся угол и увидел на одном из приземистых домишек полинялую вывеску. – Точно, она! Я же говорил, что это очень маленькая улица. Вот и первый дом.
Ребята радостно загалдели, чем и нарушили тишину неприметной улочки, носящей имя знаменитого казака и бунтовщика Емельяна Пугачева. Здесь даже прохожих не было. С высоких тополей с громкими возмущенными криками сорвались и взлетели в небо недовольные тем, что их потревожили, грачи.
– Смотрите! – закричала Катя. – Колонка! Настоящая колонка, как в деревне. Чур, я первая!
И она побежала к одинокой водопроводной колонке и повисла на ручке крана. В сухой и жаркий асфальт ударила тугая ледяная струя воды. Девочка приникла к ней губами и стала жадно пить. Лешка Васильев всполошился.
– Катя, не пей много! – закричал он. – Ты простудишься.
– Какой ты заботливый брат, Леша! – тут же восхитилась им Таня Иванова. Она сама всегда заботилась об окружающих и ценила это свойство в других.
Утомленные и разморенные жарой ребята вволю напились воды и умылись, прежде чем возобновили поиски. Впрочем, особенно и искать не пришлось, потому что буквально в двадцати шагах на другой стороне дороги, укрывшись за толстыми высокими березами стоял старый бледно-зеленый деревянный двухэтажный дом с высокой покрытой шифером крышей и выцветшей пятеркой на фронтальной стене. Детективы посовещались и все вместе отправились к нему, зашли во двор. Двор был абсолютно пуст. Ни одного человека. Пустая песочница без песка, белье на веревках и почерневшие от времени сарайчики. В доме оказалось два подъезда. Ребята вошли во второй подъезд, потому что двадцатая квартира находилась в нем. И она была самой последней квартирой на втором этаже, на который ребята поднялись по скрипучей старой лестнице. Запах старого дерева и сизый полумрак окружили друзей, поднимавшихся цепочкой и державшихся за толстые и неизвестно в какие старые времена крашенные масляной светло-коричневой краской перилла.
Ребята без всяких препятствий дошли до двадцатой квартиры и уперлись в высокую деревянную дверь, крашенную той же краской, что и перилла. На двери красовался огромный висячий замок.
– Это здесь, – сказал Юра.
– Что-то я сомневаюсь, что наш ключик подойдет к этому замку, – с сомнением покачал головой Никита Яснопольский.
– Все равно надо попробовать! – уверенно ответил Лешка Васильев. – Замки бывают самые разные. Бывает, что замок огромный, а ключик с копейку. Так что, у кого ключ? Катя, у тебя?
– У меня.
– Давай сюда. Я попробую.
Катя стала доставать ключ из своей сумочки и долго не могла его найти среди своих мелких вещичек.
– Ну, скоро ты там? – не утерпел Лешка.
– Сейчас, сейчас! – проворчала Катя. – Куда он подевался,
