на 20 лет старше и чуть ли не в отцы ей годился, внутри что-то перевернулось. Это случилось практически в одночасье. Она не могла объяснить себе, что ее привлекает в этом уже не совсем молодом мужчине. Ответа не было. Сергей больше молчал, говорил только по необходимости. Постоянно думал о чем-то невеселом. И когда изредка брал в руки гитару и самозабвенно и нежно пел «Милая моя...» или «Домбайский вальс», глаза все равно смотрели куда-то в бесконечность. «Как же так? – думала Саша, – он совсем не замечает меня». Хотелось растормошить этого бородатого молчуна с печалью в глазах. А иногда мечталось, просто свернувшись калачиком, прильнуть к его широкой груди так, чтобы он обнял ее своими мускулистыми руками и крепко прижал к себе. Но дни шли за днями, и ничего не происходило. Сергей изредка приходил к ним на точку за несколько километров, забирал ленты, собранные ими со своих станций, выпивал кружку чая и уходил обратно.
Шло к концу короткое северное лето. Закончился и полярный день, а ночи к концу августа стали прохладными. В этих рабочих буднях среди северной природы у Сергея немного притупилась боль и переживания по поводу личных проблем и семейных неурядиц.
Его отряд уже переместился на третью самую южную расстановку, где в довольно густом лесу работать было сложнее. Особенно непросто ориентироваться по карте, да еще среди частых утренних туманов – совсем не то, что до этого в лесотундре, где легко отыскивался любой приметный холмик на горизонте. Поэтому на этой лесистой расстановке Сергей сам старался добираться до «точки» студентов, когда надо было собирать магнитные ленты к очередному «облету» Георгия. Иначе потом отвечай за этих «молокососов» – не дай бог заблудятся. Для студентов он постарался выбрать стоянку попроще, где были хоть какие-то ориентиры: старые плохо зарастающие в северной тайге просеки и какие-то остатки вездеходных путей. Ранимая северная природа «залечивает» их десятилетиями. В этой обстановке практиканты могли собирать ленты хотя бы со своих двух станций, находившихся в 5-6 километрах от их базовой точки. Третья станция находилась прямо у них в палатке.
В назначенный утренний час Сергей, как обычно, включил радиостанцию, чтобы связаться со своими «подшефными»:
– «Электра-7», «Электра-7», я «Электра-5». Как слышите меня? Прием. – традиционно начал сеанс связи Сергей, назвав позывные практикантов.
Ничего кроме «шуршания» радиопомех в эфире он в ответ не услышал. «Спят, что ли еще?» – подумал он и посмотрел на часы, которые показывали две минуты десятого. Волноваться было еще рано.
Спустя минуту Сергей повторил вызов и, слава богу, услышал чуть охрипший голос Михаила:
– «Электра-5», я «Электра-7», слышу вас нормально. Прием.
– Вы что там, «Электра-7», спите еще? Прием.
– Да, будильник забыли включить.
– «Электра-7», Вам замечание.
– Поняли.
–
