снимают две амфоры, раб вежливо обеими руками протягивает Мегисте кувшин с мёдом и мешок пучков засушенных трав для вина.
Глава 4. Вечерняя дорога на Акры
– Гермократ, ты пьян. Не надо… прошу, друг… не надо… – Граник вкрадчивым шёпотом пытается остановить друга, встающего с совместного лежака. – Ты сейчас сорвёшься…
Мегиста взмахом обеих рук прерывает весёлую мелодию семиструнной кифары-форминги11 в руках Неэры. Кифара-форминга из слоновой кости бережно укладывается на тряпичный чехол, что расстелен поверх камней двора. Гермократ, преодолев упорное сопротивление обхватов рук Граника, всё же покидает ложе. Юноша встаёт, одёргивает складки одежды, поправляет пояс, поднимает с ложа пустой кубок, опрокидывает и вытряхивает из него последние капли вина. Очистив кубок, юноша принимает торжественную позу.
– Когда ты… спела… пропела… исполнила песню про дружбу… – Язык подводит говорящего, слова следуют друг за другом сбивчиво. Три девушки внимательно слушают нетрезвые речи всадника Сиракуз. – Прости… за откровенность…
– О-о-о, Гермократ, не надо, прошу… – Граник предпринимает вторую попытку остановить друга. В этот раз его голос раздаётся громче. Гермократ резко оборачивается к другу, возлежащему на ложе. Звонко целует Граника в лоб, вкладывает в его протянутые руки на сохранение свой пустой кубок:
– Родной, товарищ мой! Ты пережил то же, что и я!
Гермократ выпрямляется, оборачивается к трём девушкам и, твёрдо глядя им в глаза, продолжает разорванную речь: – Так вот, когда…
– Я пропела песню про дружбу… – сидящая на раскладном кресле Мегиста с надменным видом подхватывает слова аристократа.
– Да! Я подумал… глядя на вас… слушая вас… Вы такие прекрасные… – Гермократ оборачивается к двум друзьям. Друзья смотрят в каменные плиты. Юноша, не найдя понимания в друзьях, возвращается к девушкам: – Искренность, дружба… – Речь, и без того туманная, сбивается, Гермократ открывает и закрывает рот, не порождая звуков. Язык, как видно, бесповоротно подводит юношу.
– Возможна с приезжими флейтистками с Коринфа? – с готовностью подхватывает Мегиста.
– У-уф! – выдыхает во всю мощь борцовского дыхания Мирон. По его лицу блуждает пьяная довольная улыбка.
– Нас изнасиловали в Милете, поэтому мы сбежали на Сицилию… – совсем неожиданно вступает в разговор Неэра. Граник громко, зло хлопает в ладоши. Приподнимается с ложа.
– А нас троих изорвали в детстве… во время бунта… в мелкие клочья изорвали… – Язык вовремя расплетается, и говорящий с запозданием завершает речь. Хлопки Граника сильно заглушают слова, но только не от присутствующих. Гермократ поднимает высоко правую руку. Граник рушится на ложе, лицом в овечьи шкуры. От столь неожиданного поворота в искусных музыкальных состязаниях устанавливается напряжённая тишина.
– Нет,
Кифара-форминга – музыкальный инструмент внешне похожий на лиру, но с крупным звуковым ящиком.
