она только в кино и видела. Ей, как и всем обычным девушкам, хотелось, чтобы ее тоже целовали – страстно, нежно, жарко. Наверное, Ванька действительно правду говорил, что не любит ее, а она, дурочка, не хотела в это верить. Сейчас Вика сравнивала себя со спящей царевной, которую принц поцеловал и она проснулась. Сережка словно разбудил ее своим поцелуем ото сна, из которого она сама была не в состоянии выбраться.
Наконец, эмоции улеглись, но Вика все не могла поверить, что это именно с ней происходит. Видимо, не зря она верила, что где-то на этой огромной земле ходит-бродит ее половинка.
– Где же ты так долго был? – прижимаясь к его руке щекой, чуть слышно спросила она.
– Жил на севере с белыми мишками, – шутя, ответил Сережка. Как бы странно это ни казалось, но так спокойно и хорошо ему уже давно не было.
Они шли домой самой длинной дорогой, и каждый из них хотел, чтобы эта дорога не заканчивалась.
Дома их встретили все те же лица. Ванька уже вовсю зажимался со Светкой, так что ему было до фонаря, что творится у Вики на душе: они же расстались. Вике же казалось, что где-то внутри сорвало кран, и теперь слезы текли беспрестанно, а Сергей их вытирал. На этот раз Вика плакала вообще не из-за Ивана, а из-за Олежки, братишки, который служил в армии. «Если был бы он дома, то точно Ваньке морду бы набил!» – подумала она и вспомнила тот самый день, когда брата провожали в армию. Второй раз, потому что первый либо оказался комом, либо Олежке повезло. Вот смеху-то было: мать ему такие проводы отгрохала, слезы неделю лила, а он взял и вернулся. Сказал, что был перебор и теперь только осенью заберут. Как Олежка и говорил, осенью пришла повестка. Мать снова накрыла стол. В этот раз собрались все близкие, выпили и разошлись. Но Олежку это не устроило: он последние деньки на гражданке, так что оторваться надо по полной программе, а куда без любимой сестренки? Вот и подались они во все тяжкие: поперлись домой к тете Тамаре, там хоть на голове стой, никто и слова не скажет. Стопка за стопкой, стали вспоминаться прежние обиды. Вот уже и Вика плачет, но не потому, что брат в армию уходит. За ним она завтра поплачет, а сейчас ей обидно, что любимого с ней рядом нет. Что он в очередной раз от нее отказался. И на этот раз, видимо, всерьез: уже полтора месяца не видятся и все из-за того, что она захотела самостоятельно жить. Ну, надоело ей это общежитие, надоело! Крик, шум, гам! Ни умыться, ни подмыться, а самое главное, хоть десять раз на день убирай, толку никакого! Да еще из-за какого-то Харченко, сожителя свекрови, голодом сидеть? Надоело!
На тот момент Вика именно так считала. Собрав свои вещи, она ушла к матери в надежде, что уже завтра Иван придет и предложит ей снять квартиру. К сожалению, этого не случилось. Баба с возу – кобыле легче! Вот так и закончился их первый, горький опыт совместной жизни, о чем Вика иногда очень жалела, над чем в тот вечер и плакала. Ну, а Олежке под градусом море по колено: решил за все сеструхины слезы Ваньке морду набить. Вот только силы свои не рассчитал – ноженьки
