возникновения неприятностей вести эффективный огонь, используя машины в качестве прикрытия. На месте остались только водитель и пассажиры «флагмана». Снаружи у семеновской дверцы замер Аслан.
Когда встречающие поднялись на площадку, начальник охраны распахнул перед Семеновым дверцу, и босс, приклеив к лицу дружелюбную улыбку, выбрался из машины…
…Начальник секретного объекта Горная Крепость полковник Сухопаров не горел желанием встречаться с «черными», так на местном сленге называли тех, кого представлял этот Семенов. Но начальство приказало воспользоваться всеми доступными схемами выхода из тупика и одобрило составленный полковником список. Контакт с «черными» в длинном перечне возможных мер по преодолению кризиса стоял месте на сто двадцатом, но Москва переместила его почти в самое начало листа. Сухопарову только и оставалось, что взять под козырек. Хотя Горная Крепость формально и не имела отношения к Министерству обороны, фактически ее руководство выполняло все указания министра и назначенного им куратора. Выполняло четко и беспрекословно, поскольку проект не имел иного источника финансирования, кроме оборонного бюджета. И не мог иметь, даже если бы этого захотел Сухопаров. Даже министр обороны, однажды дав проекту отмашку, уже не мог изменить его статус. Все разработки были априори классифицированы как «совсекретные». А когда трудишься над проектом, имеющим такой гриф, не до самодеятельности. Или ты идешь до конца на тех условиях, которые были положены в основу, или вылетаешь из проекта, который продолжат другие. В общем, как бы ни сопротивлялся полковник, а переговоры с «черными» были неизбежны. Это он понял уже в тот день, когда проект впервые дал сбой. Нет, не десять лет назад, когда разделение коллектива на «черных» и «красных» только-только наметилось, гораздо позже. Если точнее – буквально полгода назад, когда проект окончательно зашел в тупик. Именно тогда Сухопаров отчетливо осознал, что без свежей мысли, без принципиально нового подхода к проблеме вывести проект из кризиса не удастся. А где взять свежие мысли, если о сути проекта, кроме обитателей Горной Крепости, знали, хотя бы в общих чертах, только «черные» и больше никто. Почти никто. Тут уж ничего не поделать, только обращаться за помощью к «заклятым конкурентам». В теории существовал, конечно, еще один вариант: обратиться к единственному человеку, знавшему обо всех нюансах проекта в целом, но этот вариант Москва, наоборот, вычеркнула из списка. Наверное, потому, что этого человека уже не было в живых или почему-то еще – о реальной причине, заставившей Куратора вычеркнуть этот пункт, Сухопарову не доложили. Не по чину…
Впереди глухо брякнул замок и медленно открылась толстая бронедверь. За ней начинались ступеньки. Короткий марш и площадка, а там уже ожидают эти бандиты. Сухопаров нервно потер ладони и поправил галстук. Человек он был уже немолодой, страдающий язвой, а оттого нервный и желчный. Людей, не имеющих отношения к военно-прикладной науке, а тем более таких, как этот Семенов – поверхностный, недоученный выскочка, –
