человек, и только не изменившиеся рога напоминали о былой сущности. Одет он был в драные лохмотья, будто не заморачиваясь, в потасканом мешке вырезали несколько дырок. И массивный ошейник, из мудреного переплетения дерева и металла.
– Дааа, товарищ. Видок у Вас, прямо скажем, не очень.
– Чего ты лыбишься, пёс? Ты себя то видел? – Кельм огрызнулся, не поворачивая головы.
К экс-демонам подошел человек, одетый в нормальную одежду: кожаную жилетку, свободные, некогда светлые, шаровары и нечто, похожее на мокасины. Безрогий. Презрительно окинул их взглядом.
– Мужик, а мужик? А как пройти в библиотеку? И что вчера было? – Кильяви, не вставая, обратился к подошедшему, щурясь на солнце.
– Молчать, раб! – мужик щелкнул кнутом в воздухе.
– Ты кого рабом назвал, смерд вонючий?! – Кильяви опешил, и медленно начал подниматься.
– Ты! – указал мужик рукой, с зажатым в ней кнутом. – Раб. Вставать, работать.
Кильяви, поднявшись уже полностью, сделал рывок в сторону мужика, разворачивая корпус для удара. Но человеческое тело не было привычно к демоническим движениям, и вместо молниеносного рывка, он упал почти плашмя на землю, попав лицом на камень. Мужик ухмыльнулся, наступил на голову экс-демона, больнее прижав его к камню, и указал на Кельма.
– Ты! Раб. Вставать, работать.
– Да, да. Вставать, работать. Чего работать-то?
– Иди за туда, – мужик указал на небольшую скалу. – Бить сорняк, бить глыба.
– Понял. Сейчас пойдем. Не будете ли так добры, убрать ногу с головы моего друга?
Мужик посмотрел на Кельма тупым взглядом, явно не разобрав ни слова, и прикидывал по интонации, была ли фраза оскорблением или нет. Решив не нагружать мозг больше обычного, он небрежно махнул рукой снизу вверх, и удалился восвояси, не удосужившись перенести вес тела с головы Кильяви.
– Ууубл… мать… бало всё, – он поднялся, потирая многострадальную челюсть.
– Пойдем, вояка, вроде это было задание.
– Какого хрена?! Мы демоны или где?! Мы – битворожденные демоны, уничтожившие лично целый замок, с жителями, гарнизоном и королём! Одним ударом убивавшие по пять стражников в броне. И мы должны теперь под палящим солнцем, будто рабы, травку, блядь, щипать?!
– Мне кажется, мы и есть рабы. Ошейники, одежда и погонщики нам на это недвусмысленно намекают. Не знаю, почему и как. Пойдем, пока так, а дальше разберемся, что к чему, – Кельм первым пошел в указанную сторону.
Кильяви пошел вслед за другом, недовольно бубня себе под нос что-то нечленораздельное.
Солнце нещадно жгло красную глинистую землю. Друзья брели по низине каньона, озираясь на странные песчаные гейзеры, бьющие вдоль дороги.
– Эй, щу! – Кильяви окликнул впереди идущего Кельма. – Болты есть?
– Что? – Кельм остановился и обернулся.
– Болт есть?
– Чего?!
– Ну болт! Гайка, резьба, все дела.
– Нет.
