жениться, завязал.
– Я? – У меня желания влезать в разборки клиента с его любовницами было не больше, чем у Гошки. – А почему бы вам самому не объяснить им? Скажите четко и откровенно: не хочу!
– Да говорил уже, сто раз говорил! Только все без толку. Светка про любовь какую-то ахинею несет, а Наташка, та вообще… не слушают, одним словом. Или не понимают. Бабы, что с них возьмешь? Если вбили себе в голову какую дурь, гвоздем не выковыряешь!
– А почему с ними в вашем офисе нужно разговаривать? Вы что, вместе работаете?
– В том-то и дело! То есть не вместе, а они у меня работают, в офисе. Светка бухгалтер, а Наташка, наоборот, программист.
– Но если это ваши служащие, вы можете их просто уволить.
– Да я бы уже сто раз их уволил! Только сейчас не прежние времена. Я в девяносто пятом с первой женой разводился, так секретарша губенки раскатала. Прикинь, она моргнуть не успела, вылетела как пробка! Я с тех пор вообще без секретарши, мне так даже больше нравится, спокойнее. Но сейчас не получится, сейчас у нас законность во все стороны. Мало того что мне потом их восстанавливать придется, так я еще и компенсации моральные платить замучаюсь. Нет, вот ты мне скажи, – он ткнул Гошку в грудь указательным пальцем, – что это за законы, если жена меня грабит, как хочет, а своих же любовниц я даже уволить не могу? Кто эти законы писал? Вроде в парламенте у нас одни мужики, откуда же такие законы, что все в пользу баб?
Судя по физиономии напарника, ему очень хотелось спросить, нет ли у клиента желания пристрелить и надоедливых любовниц, но Гоша сдержался. Вместо него ответил дипломатичный Баринов:
– Это сложный вопрос.
– То-то и оно, – тоскливо подтвердил Солодцев, – сложный. Одна говорит: повешусь и записку оставлю, что из-за тебя. А другая, наоборот, в прокуратуру грозит написать, за сексуальное домогательство и изнасилование на рабочем месте.
– А вот шантаж и угрозы – это нехорошо, – оживился Александр Сергеевич. – Это мы можем прекратить.
– Точно? – Солодцев даже со стула привстал и замер в неудобной позе, стоя на полусогнутых ногах и подавшись вперед. – Как?
Александр Сергеевич, прежде чем ответить ему, посмотрел на меня:
– Ты не возражаешь?
Я молча пожала плечами. Возражений у меня не было, желания – тоже. Но если шеф считает, что я должна взяться за эту работу…
– Не возражает, не возражает. – У Гошки, наоборот, энтузиазма вполне хватило бы на двоих. – Ей это будет даже приятно.
– Ничего сложного. – Баринов наконец поворачивается к клиенту. – Рита завтра утром заедет к вам в офис, поговорит с вашими потенциальными невестами и постарается убедить их оставить вас в покое.
– А… – Некоторое время Алексей Игоревич внимательно разглядывал меня, потом осторожно спросил: – А они послушаются?
– Я думаю, послушаются. – Баринов позволил себе легкую улыбку.
– Ну, если
