не больше. Как в кефире.
– Вот-вот, – кивнул Васька, – Напиток для детсадовцев. Завтра же потребую от Ленки повысить крепость…
Фраза Лубенчикова была последним, что запечатлелось в моей памяти в тот длинный вечер. Глубокий сон окутал сознание мягким темным покрывалом. Не думаю, что мои спутники продержались намного дольше…
Снилась мне всякая чепуха. Вроде бы, мы пытались загнать Дарту Вейдеру старенький «запорожец». Васька с серьезным видом уверял, что у самого Императора нету «тачки» круче. А Вейдер гнусаво бормотал из-под шлема, допытываясь во сколько раз быстрее света может двигаться это чудо техники. Мы его таки уломали. Дарт отвалил нам три штуки «баксов». Мы, конечно, обрадовались, но потом обнаружили на всех «баксах» вместо постной физиономии Франклина портрет Императора. А Дарт Вейдер допёр, наконец, что у «запорожца» нет мотора. Прохрипел что-то насчет Темной стороны силы и выхватил из под плаща здоровенную сверкающую монтировку.
К счастью, в этот момент сон оборвался. Я оказался у себя дома в постели. Была глубокая ночь. Ребенок плакал за стеной. Тонкий детский голосок что-то жалобно бормотал. Я понял, что это опять козни Вейдера и удивился: ни Принцессе Лее, ни лохматому Чубакки голосок явно не принадлежал. Разве что, Люк Скайвокер, в детстве? Помнится, тогда он носил красный галстук и вместе с остальными «тимуровцами» лазил по соседским садам… Или я чего-то путаю?..
Перевернулся. Открыл глаза и, с разочарованием, обнаружил себя не в малогабаритной «хрущевке», а в просторной летающей тарелке. Димыч похрапывал рядом… Я сел на постели, в которую, должно быть, превратилось удобное кресло. Сколько там на часах? Восемь утра… Еще спать и спать. Но что-то не давало мне покоя.
Детский плач. Я был уверен, что слышал его не только во сне.
Фигня.
Глубоко вздохнул. Лёг и заставил себя закрыть глаза.
«Нервы. Всего лишь нервы»
Едва легкая дремота опять начала туманить мысли, я подскочил, как ужаленный. Прислушался. Только равномерное похрапывание Димыча. Но всего пару секунд назад где-то поблизости плакал ребенок! Так явственно, что мороз по коже!
– Лена, – негромко спросил я, глядя в звездный потолок, – Кроме нас троих… здесь еще кто-нибудь есть?
– Есть, – отозвался звездолет без всякой паузы – так, словно он ждал вопроса, – Кроме вас троих, есть я. Просто-Лена всегда с вами – днем и ночью.
Тьфу ты.
– Это ты… плакала? – глупость конечно. С чего бы ей плакать. Разве что, о своей нелегкой женской судьбе: летала по всей Вселенной, и горя не знала, пока не досталась в руки троим тупоголовым землянам. Которые даже не могут самостоятельно задать координаты родной планеты.
В этот раз Голосок звездолета был слегка озадачен:
– Просто-Лена не плакала. Но если вы захотите…
– Нет– нет, – торопливо махнул я рукой.
Да. Фигня какая-то…
Едва отъехали от Земли на сотню-другую световых лет, как начались галлюцинации.
