произнесла формулу призыва. Тишина… Ни эмоций, ни ответа, ничего. Пусто. Я повторила формулу. Ноль! Я посмотрела на Игоря. Судя по его выражению лица, он тоже чувствовал, что покойника здесь просто нет, и это его озадачивало. Я приказала. Тишина. И вот тут я поняла, что это мой первый провал. И какой! Мне доверили реальное дело, а я не справляюсь. А главное, мне правда было жаль девочку, мне очень хотелось ей помочь, я ей обещала. Мне хотелось быть ее героиней. В своих фантазиях я уже представляла, как она и ее семья будут меня благодарить. И что? И теперь этого не будет?! Я стояла и упорно приказывала, приказывала, приказывала. Ответа не было, все мои красивые мечты о первой реальной победе рассыпались на глазах.
Кровь ударила мне в голову, и тогда в отчаянии я стала кричать. Я обещала найти и разобраться. Я клялась, что не позволю издеваться над девочкой, и дед ее не получит. Я грозила отправить мерзкого колдуна в ад, в который он по чьему-то недосмотру до сих пор не попал. В запале я схватила с могилы фото. Взгляд покойника оставался злым и самодовольным. Игорь не успел поймать мою руку в замахе, я со всей силы ударила фотографией по могильному кресту. Стекло в раме пошло трещинами… И в этот момент я почувствовала какой-то легкий отзыв. Кто-то был удивлен и недоволен.
Игорь выхватил у меня фотографию.
–Ты что? Ты сдурела совсем?! Ты что творишь?! Я разрешал тебе это делать?
–Я вызываю этого старого садиста на дуэль!
–Это работа! Это не месть и не борьба за правду! Нам надо выпроводить покойника отсюда, а не убивать! Тем более, он и так уже мертв… Ты решила ему непосредственно в крест постучать, чтоб он явился?
–Объясни мне, пожалуйста, что происходит. Где он? Почему не отзывается?
–У меня есть мысли по этому поводу, но я должен кое-что проверить. В любом случае, пошли отсюда. Здесь мы уже все сделали. Даже больше, чем надо…
К воротам кладбища за время нашей работы подъехала похоронная процессия. Мужчины и женщины в черном, с красными гвоздиками, группами что-то обсуждали вполголоса. Когда мы поравнялись с одной из групп, я отчетливо услышала фразу, произнесенную мужским голосом: «Он ничего не прощает. Его обидчики долго не живут». Фраза ко мне не относилась, но я почему-то поняла, что звучала она и для меня тоже. Я оглянулась. За спиной стояли трое мужчин лет сорока, полубандитского вида в черных костюмах и темных рубашках. Ничего подозрительного, приехали кого-то хоронить, стоят и ждут, когда все бумаги для захоронения в конторе оформят. Тем более, для людей такого типажа эти слова казались самыми обычными. Но мне было не по себе…
Домой мы с Игорем ехали молча. Каждый думал о своем. Игорю позвонила мама девочки. Он отчитался, что работа идет, все в процессе и завтра мы доложим о первых результатах. Прощание у подъезда было напряженным.
– О каких результатах ты хочешь завтра докладывать?
–Найдем. Отрицательный результат – это тоже результат. Мне надо подумать, посмотреть кое-что. Не расстраивайся. Это просто сильный соперник. Но мы справимся.
