ачем мы уехали в эту глушь?
– Малышка, зачем спрашиваешь? Ответ и сама знаешь. Ты не смогла бы в городе жить.
– Но может и здесь мне не станет легче.
– Девочка моя, время лечит всё. По крайней мере, мы привыкаем к нашей боли.
– Меня прежнюю, оно уже не вернёт. Я каждую секунду вспоминаю то самое, и у меня нет сил, терпеть. Я не забуду «это» никогда. И здоровье мне не вернуть и красоту. Я и здесь жить не смогу.
– Деточка моя, родная, я тебя понимаю. Но ты должна жить, хотя бы, ради меня. Ведь я сейчас дышу для тебя.
Тут к остановке подъехало такси. Из машины вылезла высокая, очень красивая девушка с огненно-рыжими волосами. Она сжимала в руках сумочку и умоляюще смотрела на водителя, который вынимал из багажника небольшой чемодан.
– Молодой человек, но как же так? – мелодично возмутилась красавица. – Вы пообещали довезти меня до места, а сами бросаете здесь, под палящим солнцем.
– Девушка, Вы меня извините, но дальше я не поеду. Там же, в этой глуши, все дороги убитые. Я всё днище пробью, своей малышке.
– Я доплачу, – предложила рыженькая.
– Не, не надо мне доплаты. Я же сказал уже, что не поеду дальше. С этой остановки, Вы и доберётесь туда, куда нужно. Скоро автобус должен подъехать. Их же государство ремонтирует, а мою девочку, самому латать приходится. Извините. Всего доброго.
Произнеся эту тираду, таксист сел в машину и рванул с места, обдав женщин густым облаком серой пыли. Они закашлялись и сощурились.
– Вот ирод, – воскликнула пожилая женщина. – Деньги дерут с людей, а сами обманывают.
– Да уж, – подтвердила красавица, – обещал до места доставить, а сам бросил. Не подскажете, я доеду до деревни «Веснушки», с этой остановки?
– Да, доберётесь. Мы тоже туда едем. И автобус скоро прибудет.
– Это хорошо, – вздохнула рыженькая.
Она оттащила чемодан к обочине и села на него.
Девочка – подросток, внимательно изучала девушку из-под козырька красной бейсболки, и увиденное, ей не нравилось. С недавних пор, она стала ненавидеть красивые женские лица и их обладательниц. Когда-то, и у неё было очаровательное личико. И полное надежд и мечтаний, загадочное будущее, но злая рука рока, в один миг перечеркнула все планы и только начатую писаться страницу.
– Какая засуха, – вздохнула женщина. – Жди теперь хорошего урожая.
– Да. Похоже, дождь забыл про эти места, – улыбнулась рыженькая.
Она забавно сморщила прямой и чуть длинноватый носик и показала ряд ровных, мелких, белоснежных жемчужин зубов. На щёчках, заплясала мелкая россыпь едва заметных коричневых точек, веснушек. Потом огляделась вокруг.
Пейзаж впечатлял буйством красок. К тому же, сколько простора и раздолья, чего так не хватает в городе. Прямо за остановкой, белеет ромашковое поле. Каждая головка наклоняется от лёгкого ветерка, будто он заигрывает с каждой по отдельности и в тоже время, одновременно со всеми. А в ответ, цветок к цветку, подмигивают ему своими жёлтыми сердцевинками, и от этого, идёт мелкая рябь. Голубое небо, безмятежно раскинуло свои огромные крылья на многие сотни тысяч километров в разные стороны, и плавно сливалось на горизонте с яркой зеленью лета. Всюду порхали разноцветные бабочки. Носились шмели. Сновали пчёлы. По другую сторону от дороги, росла молоденькая, берёзовая рощица. Оттуда доносились голосистые трели соловья, другие чириканья пташек и усердный стук дятла.
Дышится опьяняюще легко. Воздух, нежный и чистый, смешал в себе множество ароматов одновременно.
Эту картинку портило только одно «но», удушающее пекло. Жара держалась три недели, и похоже, собиралась задержаться на подольше.
Рыженькая красавица, закончила оценку окружающей обстановки слегка раскосыми глазами, и сдула коротенькую, косую чёлку, прилипшую ко лбу. Потом вытерла пухлые, красиво очерчённые губки, влажной салфеткой, стирая налипшую, скрипящую пыль. Волосы, заплетённые в крупный, красивый колосок, растрепались и липли к шее.
– Как тут красиво, – медленно протянула красавица.
– Да, у нас тут благодать. И сама деревня, очень хорошая, – проговорила женщина.
– Правда? А вы здешнии?
– Да. Я тут родилась и училась. Потом выскочила замуж, за местного парня, и мы вместе укатили в город. Теперь вот, с внучкой возвращаемся обратно, в родные края. У меня здесь сестричка осталась, вот к ней и едем.
– Понятно, – кивнула девушка.
– А ты, милая, погостить к кому приехала?
– Нет, – улыбнулась рыженькая. – На работу устраиваться, по распределению. Я фельдшер.
