мысль, – заметила Розалинда.
– Приятного тебе вечера, Мартин! – твёрдо сказала тётя Клер.
– А как же вы тут…
– У нас всё будет в порядке. – Тётя Клер обняла Розалинду одной рукой. – Правда, девочки?
– У меня да, – сказала Бетти. – На ужин же сегодня макароны с сыром.
– А у остальных? – спросил мистер Пендервик.
– У всех всё будет в порядке, – пообещала Скай, а Джейн бодро закивала. Розалинда тоже кивнула, хоть и не так бодро.
– Ну, тогда я готов. Идущий на смерть приветствует вас[13].
– Вот и славно, – сказала тётя Клер. Вытолкав брата из дома, она прислонилась к двери спиной, будто ждала, что он сейчас же начнёт ломиться обратно. – Ну, девочки, а теперь давайте развлекаться!
Но развлечения в этот вечер были какие-то не такие. То есть, конечно, макароны с сыром получились отлично – в холодильнике как раз нашлось три подходящих сыра, и ещё лук, и сельдерей, – а потом тётя Клер даже свозила девочек в кафе, где они ели мороженое с орешками и с сиропом. Но папы-то с ними не было. И забыть о том, что его нет, ни у кого не получалось. Вернувшись домой, сёстры выгребли из закромов целую кучу фильмов и долго выбирали, что бы такое посмотреть. Но так и не выбрали, потому что каждая хотела что-то своё, Бетти и Скай из-за этого чуть не подрались. В конце концов терпение у тёти Клер лопнуло, и в половине восьмого – Беттино время! – она прогнала всех спать.
– Ты спишь? – спросила Джейн.
– Нет, – откликнулась в темноте Скай. – Слушаю.
– Я тоже.
– Ага.
Обе продолжали прислушиваться, но внизу было тихо. Потом где-то совсем рядом скрипнула дверь.
– Это Розалинда, – прошептала Скай.
– Ага.
Обе тихонько встали и на цыпочках вышли из комнаты.
Розалинда стояла в конце коридора, перед лестницей, завернувшись в большое стёганое покрывало. Она развела руки в стороны и молча пустила сестёр к себе, и они завернулись в покрывало уже втроём. А через несколько минут послышался звук, которого все ждали: к гаражу подъехала папина машина.
Тут же снизу донеслись торопливые шаги – это из гостиной в прихожую выскочила тётя Клер. Наверно, она тоже ждала. Сёстры попятились в тень.
Наконец входная дверь отворилась, и вошёл папа.
– Ну что, Мартин? Как?
Он рассмеялся, но смех получился какой-то похожий на стон.
– Cruciatus.
– Переведи!
А потом взрослые ушли в гостиную. Если мистер Пендервик и перевёл свой ответ, то наверху этого никто не услышал. Скай и Джейн с надеждой обернулись к Розалинде, но та лишь пожала плечами.
– Откуда я знаю, что такое cruciatus? Мы этого ещё не проходили.
– Ты всё же учи эту латынь поскорее, – вздохнула Джейн. – Иначе мы никогда не будем знать, что у нас в доме происходит.
– Может, это и хорошо, –
Если бы у мистера Пендервика было сейчас время, он, возможно, объяснил бы дочерям, что такими словами –
