style="font-size:15px;"> – Тогда вы, возможно, слышали о моей матери. Ее зовут Лукреция Моретти – она сохранила свою девичью фамилию.
– Извините. Боюсь, это имя мне не знакомо.
Анджело улыбнулся.
– Я знаю, что опера не всем по вкусу.
Мариана удивленно посмотрела на него:
– Ваша мать – оперная певица?
Он кивнул.
– Мама уже на пенсии. Но время от времени она еще выступает на сцене, если ей нравится роль или режиссер спектакля. А вот мне не повезло с артистическими генами.
– Не обязательно создавать искусство, чтобы ценить его, – заметила Мариана.
– Наслаждаться искусством не всегда просто, – признался Анджело. – Теперь я понимаю, почему мой дедушка считает меня типичным обывателем – в детстве я ненавидел ходить с ним по художественным галереям и музеям, мечтая вместо этого бегать по саду. Если честно, я не сильно с тех пор изменился – предпочитаю вместо музейной экскурсии прогуляться на свежем воздухе.
Мариана улыбнулась.
– Моя мама – такая же. Садоводческий рынок для нее – как арт-галерея для меня. Она говорит, что лучше будет нюхать живые цветы, чем любоваться на нарисованные.
– Мудрые слова.
– А что заставило вас выбрать карьеру юриста? – поинтересовалась Мариана.
– Когда я слушал, как мой папа говорит о восстановлении справедливости, я восхищался им и хотел, как и он, помогать закону восторжествовать. А моя мама… – Анджело поморщился, – может, некрасиво так говорить, но, когда я был ребенком, она казалась мне немного… драматичной. Оперной певице полагается быть яркой и чуть экстравагантной, но иногда я находил это слишком сложным для себя. Мне нравились спокойствие и организованность. Я был счастлив, когда мы с папой и с нашим псом отправлялись рано утром на прогулку вдоль реки. Там было так тихо. – Он улыбнулся. – Вероятно, я был единственным в мире подростком, которого никогда не ругали за кавардак в его комнате, потому что там всегда царили чистота и порядок. Я помешан на порядке, в том числе когда дело касается моей работы, но я стараюсь прислушиваться к своим коллегам и быть справедливым. Поэтому, пожалуйста, дайте мне знать, если я скажу или сделаю что-нибудь, что вызовет у вас дискомфорт, потому что не хочу, чтобы вы о чем-либо беспокоились.
– Спасибо.
– Скажите, а как вы исследуете картину? Какие доказательства ее подлинности ищете?
– Я так полагаю, вы спрашиваете не о какой-то конкретной картине, а вообще? – переспросила Мариана. – Обычно я начинаю с размеров, затем описываю раму, технику живописи – масло, акварель или иную, ее стиль, отмечаю, подписана ли картина автором, каков ее сюжет, есть ли еще какая-либо надпись на самом полотне или на раме. Затем я проверяю задник картины на предмет наличия отметок продавцов, галерей, выставок – любых признаков прежнего права собственности. Существует много информации, которую можно добавить в каталог в качестве примечаний.
Мариана достала
