эту сумму можно купить?
– Протокол – электронный документ, фиксируется нейросетью и является доказательством в любом суде, – объяснил Гурон. – А шестьсот тысяч кредитов достаточно, чтобы купить такой корабль, на котором ты сейчас находишься.
– Так у меня нет нейросети, может, планшет так же может, будет как документ? – уточнил я. – Да и для отработки долга мне понадобятся деньги, как насчёт ещё триста китов наличкой и средней зарплаты на должности техника?
– Хорошо, планшет оставишь себе. Включай его на запись, – согласился капитан и повторил договор под протокол. И продолжил: – Документом, вернее, удостоверением личности у нас является карта ФПИ, её оформит тебе Док. Зарплата пока будет минимальная – четыре кита в месяц, а триста китов – крупная сумма, могу тебе доверить не больше двадцати.
– Значит, с долгом надумали меня обмануть, – решил взять на понт я Гурона. – Не верю я, что шесть регкартриджей стоят как корабль.
– Хочешь верь, хочешь не верь, но на фронтире их не достанешь, отсюда и цена – сто китов за штуку, – возразил тот. – Нам и эти-то двадцать достались в качестве трофея. Покупают их только очень обеспеченные люди. Шести картриджей должно хватить для выращивания целого тела. А цена на корабли вообще колеблется от восьми китов до бесконечности, в зависимости от поколения и установленного оборудования.
– Тогда хотя бы пятьдесят китов, не обязательно наличкой, просто я попрошу что-либо купить или кому-то заплатить, – поставил я точку в торговле.
– Согласен, – сдался Гурон и спросил: – Когда закончишь ремонт?
– Минут через десять можно отправляться, – уверенно отчитался я. – А пока будем в гипере, я постараюсь отремонтировать ещё один энерговод.
Он ушёл, а я доделал первоначальное подключение. Проверил диагностическим дроидом качество присоединения и стал ждать запуска кормовых двигателей. Через некоторое время меня через планшет затребовали к капитану. Я поспешил к нему, по пути прикидывая, что там от меня может потребоваться, я же не пилот. Возможно, проблема с моим ремонтом, но в качестве присоединения я уверен.
– Пекин не даёт запускать двигатели, – огорошил меня Гурон. – Говорит, при эксплуатации оборудования после несертифицированного ремонта существует опасность для людей.
– Пекин – это компьютер, помогающий управлять кораблём? – на всякий случай уточнил я.
– Пекин – это искусственный интеллект на базе квантового или нейронного компьютеров. Без него невозможно управлять кораблём.
– Тогда, раз он так печётся о людях и умеет говорить, сделаем так: назначай меня старшим техником, только предупреди, что я имею неисправную нейросеть, и я с ним поговорю.
– Говори, он слушает, – через некоторое время сказал мне Гурон.
– Говорит старший техник корабля, – решил давить я искина важностью ситуации и своей компетентностью. – Ввиду чрезвычайной опасности людям
