одеть сразу. А для остального используйте специальную сумку. Это последняя моя разработка. В ней все эти предметы будут весить намного меньше и займут очень мало места.
Пока я одевал на себя принесенные им вещицы, Ганимед извлек из кармана небольшую сумку, развернул ее, положил туда по очереди оставшиеся предметы, потом свернул ее и снова убрал в карман.
– Вот так, – сказал он. – Это очень удобно, господин Эхад.
Он протянул мне сумку, которая и вправду весила совсем немного. Я улыбнулся, потрепал его по щеке, которая нескромно заалела от моего прикосновения.
– Ты говорил, что сможешь погрузить меня в разрыв времени.
– Да. Очередной разрыв уже приближается. Будьте готовы.
Ганимед сделал несколько шагов к приборам, находящимся здесь же, в моих покоях. Прошептал несколько заклинаний, прикоснулся к рисункам на панели – и я ощутил, что время в замке готово остановиться, когда я покину его.
Прошептав заклинание, я перенесся прямо на холодные вершины гор под моим замком. Снизу мой дом больше был похож на огромное облако, парящее над горами. Так я задумал. И так стало. Мой путь лежал в миры Морталии, потому что именно оттуда на меня было совершено коварное нападение, и я надеялся отыскать эхо заклинаний, увязшее в снах. А потом пойти по следам заклинателей. Быть может, они приведут меня к Отцу.
Ход, по которому в мой замок проник Элексигаль, я обнаружил сразу: он все еще хранил следы этого забавного существа. Между прочим, однажды в своих путешествиях я побывал в городе, населенном такими вот половинками демонов. Город был расположен у самой границы Вселенной. Эти полудемоны, коварные и хитроумные, чуть было не выбросили меня за пределы Вселенной. Да и этому демону, Элексигалю, я бы не стал доверять. Это мой братец Крит легковерен и склонен впадать в зависимость от первого, кто скажет ему доброе слово или просто погладит, где требуется. Он связался с Элексигалем, с которым его соединила Иника, и с какими-то проходимцами, которые шли к Матери Ветров из неизменяющегося мира, убил дядю Карахмана, которому и без того не везло последние несколько веков после того, как он недолго побыл супругом нашей сестры-ангела, Эйи… Потом Крит каким-то образом овладел престолом Ахурамазды… Вся эта история теперь, когда чары, наброшенные на мой ум, разрушились, казалась мне совершенно отвратительным фарсом, пародией на эпос, квинтэссенцией глупости моего братца Крита, который вдруг решил, что имеет право на любовь, и из-за которого мы потеряли Вселенную…
Перебрасывая эти невеселые мысли из одной части сознания в другую, я опускался все глубже, и уже мог понять, что имел в виду Элексигаль, когда говорил, что огонь глубинных миров угас. Холодные, почти неподвижные, серые языки огня окружали меня, а воины глубин, словно насекомые, увязшие в паутине, перемещались медленно и уныло, напоминая скорее призраков, чем живых существ. Я попробовал заговорить с одним из них, но он не заметил меня и, как я ни кричал, не услышал моего голоса. Я произнес заклинания,
