С удивлением замечает, что такси никуда не уезжает, а таксист пристально смотрит на неё. Что-то в его облике кажется ей смутно знакомым. В тело бьёт разряд электрошокера, девушка теряет сознание.
Таксист-таец быстро идёт к дому, помогает Диане дотащить бесчувственное тело до подвала, усадить на стул, плотно привязать к стулу.
– Можешь пока идти, – приказывает Диана, раскладывает на столе инструменты для допроса. Никакого садизма в виде клещей и кусачек. Шприц и ампулы.
– Очнулась, ищейка? – спрашивает пришедшую в сознание Журналистку. – Давно меня ищешь, Аня?
– Да, Диана, давно. Полгода, наверное.
– Сама или как?
– Или как…
– Значит, по-хорошему рассказать не хочешь, да? – как бы на всякий случай уточняет Диана, собирая волосы на голове, делая хвостик.
– Как меня нашла? – спрашивает Журналистка.
– Ты везде оставила свои контакты, – пожимает плечами Объект поиска. – Я заплатила, чтобы тебе сказали, что здесь живу. Зачем искала?
– Профессора ищу, – улыбается. – Или думаешь, что он только с тобой роман крутил и детишек стругал. Кстати, как дети переносят тайский климат?
– Нормально, – холодно улыбается Диана. – Врать ты мастачка, сразу поняла. Чтобы не затягивать время, вколю пару уколов. Чтобы не врала.
– Ау, ой, – пищит жертва, когда в вену входит игла с химией, подавляющей силу воли. Во вторую вену шприц выдавливает галлюциноген. Диана заклеивает рот жертве скотчем. Засекает время. Приносит видеокамеру. Тряпку и ведро. Усаживается в кресло.
Через несколько минут, когда препараты начинают действовать, Диана включает камеру, срывает скотч, задаёт неудобные вопросы.
Журналистка рассказывает всё, что знала, и даже больше. В воспалённом галлюциногенами мозгу царит ангел, задающий вопросы. Она не может ему не ответить.
Рассказывает про поисковую группу, про Заказчика, про методы и способы, пароли и явки. Как пытала, мучила коллег, какие показания дал Объект-двойник. Как её насиловали в детстве. Как использовала тело, чтобы добиться нужных результатов.
По мере того, как «сыворотка правды» теряет силу, голос жертвы становится тише, пока совсем не затихает. Журналистка обессиленно засыпает.
Диана встаёт из мягкого кресла, выключает камеру, набирает номер на сотовом.
– Зайди, – короткий приказ. Через несколько минут в подвал спускается таец, приведший Журналистку прямо в капкан.
– Сейчас ночь, – тихо говорит дочь Жреца. – Отвези её в публичный дом. Скажешь хозяину давать ей каждый день эти два препарата. Заставлять выпить или колоть. Через три дня – вернуть в гостиницу.
– Зачем? Почему жестока с ней? – удивляется обычно невозмутимый таец. – Ты же добрая.
– Она собиралась пытать детей, чтобы узнать, где прячутся друзья! – свистящим шепотом произносит Диана. – Моих детей! Собиралась ломать им хрупкие пальчики!
