Так она сказала. Мне неведомо, почему её выбор пал именно на тебя. Быть может, только маленький мальчик вроде тебя и может справиться с такой немыслимой задачей. Как знать… Но я тут бессилен и не могу тебе ничего посоветовать.
Атрейо сидел, низко опустив голову, и молчал. Он понимал, что это испытание куда более серьёзное, чем охота на красного буйвола. Даже самому великому охотнику и лучшему следопыту оно могло бы оказаться не под силу. А ему и подавно.
– Ну, – после долгого молчания тихо спросил старый Кентавр. – Ты готов?
Атрейо поднял голову и поглядел ему в глаза.
– Готов, – сказал он твёрдо.
Цайрон кивнул, снял с себя золотой Амулет и надел его на шею Атрейо.
– ОРИН даст тебе великую власть, – сказал он торжественно, – но ты не должен ею пользоваться. Ведь и Девочка Королева никогда не пользуется своей властью. ОРИН будет тебя вести и защищать, но сам ты не должен ни во что вмешиваться, что бы ни увидел. Ибо отныне, с этой минуты, твоё личное мнение уже ровным счётом ничего не значит. Поэтому ты и отправишься в путь без оружия. Не мешай свершаться тому, что свершается. Ты должен бесстрастно взирать на добро и зло, на красоту и уродство, на мудрость и глупость, всё это для тебя отныне едино, как оно едино в глазах Девочки Королевы. Ты можешь только искать и спрашивать, но ни о чём не судить по своему разумению. Никогда не забывай об этом, Атрейо.
– ОРИН! – почтительно прошептал мальчик. – Я хочу оказаться достойным Знака Власти. Когда мне отправляться в путь?
– Немедленно, – ответил Цайрон. – Никто не знает, сколько продлится твой Великий Поиск. Возможно, что важен каждый час… Попрощайся с родителями, братьями, сёстрами и иди.
– У меня никого нет, – ответил Атрейо. – Моих родителей растоптал буйвол вскоре после моего рождения.
– Кто же тебя воспитал?
– Все женщины и мужчины нашего племени. Поэтому они и назвали меня Атрейо. В переводе на Великий Язык это значит: «Сын всех».
Никто не мог бы понять это лучше Бастиана, хотя отец его, как мы знаем, был жив. А вот у Атрейо не было ни отца, ни матери. Зато Атрейо был воспитан всеми мужчинами и женщинами племени, он был «Сыном всех», тогда как у него, у Бастиана, и вправду не было никого, и был он, по сути, «Ничьим сыном». И всё же Бастиан был рад, что, пусть хоть в этом, у него нашлось что-то общее с Атрейо, потому что во всём другом он совсем на него не походил: он не обладал ни его мужеством, ни его решимостью, да и обликом был совсем другой. Но теперь и Бастиан ступил на тропу Великого Поиска и тоже не знал, куда она его приведёт и чем всё это кончится.
– Тогда отправляйся, ни с кем не простившись, – сказал старый Кентавр. – Я останусь здесь и всё им объясню.
Лицо Атрейо, казалось, стало ещё темнее и жёстче.
– Откуда мне начать Поиск? – спросил мальчик.
– Отовсюду и ниоткуда, – ответил Кентавр. – Отныне ты один, и никто не может давать тебе советы. И так будет
