Он думал, что родственника придётся долго упрашивать, вымаливая рекомендацию. А тут… Надо было срочно выводить старика из игры. Но как?!
– Алексей Иннокентьевич, так капель придётся брать ведро, а может, и бочку. Это же морем месяц плыть? – как бы между прочим заметил племянник.
– Морем месяц?
– Так точно! – почему-то по-военному отрапортовал Фирсанов. – А может статься, и больше. А как шторм налетит? «Море вздуется бурливо, закипит, подымет вой!» Тут не предугадаешь.
– Месяц морем не выдержу. Всего себя в море стравлю. А на лошадях?
– Пустыня же! Падут лошади. Все.
– Жаль, очень жаль. Никалашка! Николашка! – Едва лакей протиснул голову в щель между створками, старый граф распорядился: – Мы никуда не едем!
– Понял, батюшка, – лакей с неизменной интонацией принял новую вводную и прикрыл дверь. А Леонид исполнил замысловатый танец ногами, правда, глубоко в душе, а оттого невидимый.
– Так я хотел бы милостиво просить вас…
– Так я же тебя благословил уже! – удивился Алексей Иннокентьевич. – Иди! Ступай! Воюй, но смотри, не урони фамильной чести! Коли покроешь себя позором – в мой дом ни ногой! Ославлю!
Да, время безжалостно даже к самому светлому уму и горячему сердцу. Если замыслил наказать Господь, то первым делом отбирает ум.
– За благословение особое спасибо, – с нотами лёгкой грусти сказал Леонид, – но мне нужна рекомендация редактору, собственноручно вами написанная.
– Собственноручно?
– Да.
– Николашка! – Бесстрастное лицо лакея возникло в проёме. – Принеси бумагу и письменные принадлежности. Только смотри, чтобы чернила были хороши!
Когда всё было принесено, граф под диктовку Леонида долго и тщательно выводил вензеля и завитушки своего рекомендательного письма. По привычке густо посыпав бумагу песком, протянул её Леониду.
– Вот, получите, молодой человек! Одного письма достаточно?
– На самом деле мне нужно три рекомендации от разных людей. Сейчас подумаю, к кому я могу обратиться.
– А чего думать! Я сейчас напишу к двум своим товарищам по службе. Они, думаю, по дружбе не откажут боевому товарищу.
И через десять минут оба письма были написаны.
– Уж не знаю как и благодарить вас, Алексей Иннокентьевич?! – растерялся от такой отзывчивости старого графа.
– Только памяти Анны, безвременно нас покинувшей. Удачи тебе, сынок! – снова исчез в своём носовом платке Аристов. – И под пули без особой надобности не лезь. Пуля – она же дура!
– Постараюсь.
– И упомяни меня в первой же статье, что, мол, есть в Санкт-Петербурге граф Аристов, который велел бурам так наподдать британцам, чтобы перья по всему свету летели.
– Сделаю. Вот это обязательно сделаю, с радостью и удовольствием!
– Смотри, я ведь все газеты от корки до корки просматриваю. Особенно «Невский
