бирюк.
В компании была Женя – преподаватель химии из политеха. Бойкая, общительная и пробивная и внешности приятной. Она везде – первая, ей до всего есть дело. У неё на всё своя точка зрения. Она-то и сказала, что Вениаминыч едет на семинар не в качестве слушателя, а читать на семинаре лекции по этнопсихологии и деловой этике.
Вениаминыч её явно заинтересовал. Нет-нет да и поинтересуется Женя:
– Не шумим ли мы, не досаждаем ли вам, Виталий Вениаминович?
Вениаминыч на какой-то момент оторвётся от чтения, свесит голову с полки:
– Гуляй, молодёжь! Я в ваши годы таким же был.
Однако Женечка Вениаминычу не даёт покоя:
– Да вы спускайтесь к нам. Как-то неудобно, мы чаи гоняем, едим, а вы всё в стороне.
Перед такой заботой трудно устоять, и Вениаминыч, сняв очки и отложив книгу, слез со своего лабаза. Парни обратили внимание, как легко это у него получилось. Видимо, дядька ещё при силе.
– Ну, куда вы старика посадите?
– Садитесь сюда, – Женя подвинулась, освобождая место.
От предложенной водки Вениаминыч отказался:
– Давление, понимаете ли.
Женечка – само внимание:
– Вот рыбка, вот колбаска. Ешьте, не стесняйтесь. А может, ещё чайку принести?
Слово за слово Вениаминыча молодёжь всё же разговорила. А послушать его и вправду оказалось интересно.
– Давненько это было, молодые люди. Доверили мне управлять отделом внешних связей крупного отечественного промышленного предприятия. Таких служб на весь тогдашний Советский Союз было немного. Три, если правильно помню.
Заступив на новую и ответственную должность, решил я заняться самообразованием – была в том потребность. Засел за мудрёные книги, стал изучать особенности национальной психологии: традиции, обычаи, убеждения, суеверия, влияние религии на умы граждан. Всё то, что составляет основу этой науки, тогда ещё мало освещаемой. Нельзя сказать, что наш народ вовсе не владел информацией из этой области. Помнится, у нас тогда были повальные волнообразные увлечения японистикой, американистикой, британистикой – всякого рода «истиками». Ребята, те, что из числа немногих, пользуясь эксклюзивной возможностью побывать там, за бугром, спроворились написать о своих наблюдениях. А простому народу было интересно глянуть на всё это чужими глазами: как там люди-то живут? Интересно, так не по-нашенски.
Из идеологических соображений, чтобы не вносить смуту в ум советского человека, многие вещи из таких книжек просто исключались, не давая им попасть в печать. Но, как говорится, запретный плод сладок.
Всё больше входя в роль, Вениаминыч заговорил о серьёзных вещах.
– Два слова о теории. Что является предметом исследований этнопсихологии? В качестве доступной и понятной иллюстрации возьмём два примера.
Пример
