описания, разительный контраст с церемониалами людей значимых.
Воспоминания о похоронах как об очень важном ритуале, существенно различающемся в разных странах и являющемся показателем общей культуры общества, оставили практически все иностранцы, посещавшие нашу страну. Конечно, крайняя бедность проводов обыкновенных людей, особенно в сравнении с пышностью похорон людей известных, не могла не найти отражения в этих произведениях. Иностранцам казалось странным такое зачастую непочтительное отношение к смерти, выказываемое русскими в случаях, когда дело не касалось похорон представителей высшего общества.
Брауншвейгский резидент Вебер так описал русские похороны: «В Петербурге в случае смерти простолюдина выставляют его прежде на улицу, зажигают перед ним восковую свечу и просят у прохожего подаяния на погребение умершего. Сердобольные прохожие люди кладут около свечи деньги, и если близкие покойника или те люди, которые хотят снести его в могилу, найдут, что собранным подаянием достаточно оплачивается их труд, то кладут покойника в рогожу, увязывают в ней, и повесив его вроде мешка на шесте, взваливают на плечи двум из среды своей носильщикам и таким образом несут на кладбище, уговорив еще нескольких приятелей покойного проводить его до могилы».[137]
При всей кажущейся невероятности действа и очевидной субъективности свидетельств, оба мемуариста пишут, по сути, об одном: о жердях и рогоже, используемых при погребении, отсутствии каких-либо ритуалов и непочтительном отношении к телу умершего бедного человека.
Многие иностранцы указывали на использование выдолбленных бревен в качестве гробов. Так, Вебер, рассказывая о рынке в Москве, замечает: «На этом же рынке стоит и несколько тысяч гробов различной величины, это просто выдолбленные бревна в виде корыта, с крышею, несколько заостренною кверху. Как только умирает простолюдин, близкие его покупают подобный гроб и в нем несут его для погребения в могилу».[138] Это замечание подтверждает версию о существовании промысла изготовления гробов и похоронного инвентаря в стране. Необходимость приобретения всего нужного для погребения, особенно учитывая скорость в захоронении мертвых тел, существовала у всех сословий русского общества, вплоть до самой его верхушки. Это поддерживало деятельность ремесленников, вовлеченных в данное производство.
По воспоминаниям жившего в Петербурге с 1736 по 1737 г. датчанина Петера фон Хафена, приведенным в книге «Путешествие по России»,[139] обычно похороны и проводы умершего простолюдина не производили большого впечатления. «Однако я часто наблюдал, – пишет мемуарист, – как лишь два парня приходили с телом, неся его на доске почти совершенно нагое и на плечах примерно так же, как носят муку к пекарю. Либо же в лучшем случае в выдолбленном бревне, если покойный был сколько-нибудь благородным человеком. При этом не было никакого сопровождения или церемонии».[140]
Некоторые
Вебер Х.-Ф. Записки Вебера о Петре Великом. Т. 2. С. 1353–1354.
Там же. С. 1358.
Цит. по: Архимандрит Августин (Никитин). Православный Петербург в записках иностранцев. СПб., 1995. С. 17.
Там же.
