искала его совета и дружбы. Но сегодня слетающие с его губ слова кажутся натянутыми и неискренними.
– Я не знаю, – говорю я. – Трей, она назвала тебя Эйнштейном. Тебе это так подходит. – Мне хочется ему верить, но у меня не получается.
– Мне как-то уже не хочется фильм смотреть, – отвечает он. – Я, пожалуй, пойду. Понимаешь, если ты не веришь парню, с которым встречаешься третий год, то оставим это.
– Оставим что? А ты не хочешь поговорить об этом? Понимаешь, ты даже не сказал мне, кто эта девушка. Ее номер сохранен у тебя в телефоне, так что ты ее знаешь.
– Извини, но я не желаю находиться в обществе своей девушки, если она мне не верит. – Он идет к двери. – Может, потом позвоню.
Сердце у меня бешено колотится, и я не знаю, что сказать, чтобы исправить положение.
– Трей…
Он оборачивается.
– Я хочу тебе доверять, – говорю я.
– Но не доверяешь.
– Я не знаю. Сначала эти таблетки, теперь вот это…
– Так ты еще и о них вспомнила, да? Мне сейчас только этого не хватало, – говорит он. – Моника, у меня и так куча проблем. Спасибо, что добавила.
От его слов я напрягаюсь.
– Ты так говоришь, будто я целый день сижу дома и ничего не делаю. Трей, мне тоже нужно подавать заявления в колледжи. У меня школа. Чирлидинг. Я тоже переживаю.
– У тебя нет работы, и тебе не надо думать о том, как платить за колледж. – Он указывает на картины и систему объемного звука в нашей игровой. – Твои родители могут себе позволить и твой колледж, и твой регулярный маникюр. А мои – нет. Ты даже себе не представляешь, каково это – одновременно работать и ходить в школу.
Я буквально оцепенела, будто попала в альтернативный мир, где за мои чувства или эмоции мне грозит травля.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, что ты ведешь себя как дива, ожидая, что я буду идеальным парнем, а я никак не могу оправдать твоих ожиданий. – Он прижимает ладони к глазам, медленно вдыхает и так же медленно выдыхает. – Я пойду. Мне нужно время, чтобы остыть.
Он уходит, и у меня в сердце выстраивается невидимая стена. Мне не показалось, что Трей в последнее время от меня отдалился. Он говорит «я тебя люблю» не искренне, от всего сердца, а как робот, которого так запрограммировали. Он по-прежнему сыплет сложными словами, но даже не в состоянии сказать «я тебя люблю», как раньше.
– Где Трей? – спрашивает мама, когда я спустя несколько минут захожу в кухню. Мне хочется только одного – расплакаться. – Я думала, вы собираетесь фильм смотреть в игровой.
– Собирались, – вздыхаю я. – Но он ушел.
– Что-нибудь случилось?
Родители и так обо мне постоянно волнуются. Не стоит усложнять.
– Нет, все в порядке, – отвечаю я.
– Такой хороший мальчик. А ведь мог бы прицепиться этот Салазар. Вот тогда бы у нас были большие проблемы.
– Мам, Вик – хороший парень.
Мама искоса смотрит на меня:
– Я
