как следует – Гусев и сам не ожидал от себя, что помнит все эти слова, запрещенные Катей в их доме раз и навсегда, – Иван Иванович залпом выпил стакан водки.
Легче не стало, но зато он смог наконец-то проговорить:
– Хрен тебе, гнида, а не деньги.
И сразу же созрело решение. Правильное и единственно верное: бороться. Идти до конца, но Катю спасти во что бы то ни стало. Она – единственное, что было у него в этой жизни. Для чего он каждый день просыпался, шел на службу, а потом мчался домой. И это единственное у него кто-то хочет отобрать? Не выйдет, он не позволит отнять у него ещё и дочь. Жену уберечь он не смог. Её унесла странная автокатастрофа два года назад.
– Где Катя? – стучал в висках вопрос. – Кто её похитил?
Эти вопросы седой генерал прокручивал в голове всю ночь, вышагивая по квартире из угла в угол.
Ровно в девять утра зазвонил радиотелефон. Генерал схватил трубку, прижал её к уху.
– Да, я слушаю! – крикнул Иван Иванович, надеясь на чудо. А вдруг это Катя.
Но чуда не произошло. Из трубки послышалась русская речь с албанским акцентом:
– Не делай глупостей, готовь деньги. Твоя дочь у нас. Если ты хочешь увидеть её живой, переведи деньги как можно скорее. По почте получишь номер лицевого счета.
– Что с ней? – кричал генерал, сжимая правой рукой чёрный радиотелефон. – Она жива?
– Пока жива, – тот же голос ответил генералу.
– Дайте ей трубку, я хочу слышать ее голос! – потребовал генерал.
– Как только заплатишь! – услышал он грубый ответ.
– Я генерал военно-воздушных сил! – кричал генерал в притихшую трубку. – А ты… ты – афганская гнида, ты – муха на стакане, ты – блоха на расческе.
Иван Иванович с размаху стукнул кулаком по зеркалу, неудачно попавшемуся на глаза. По зеркальной поверхности поползли трещины. В их паутине генерал словно увидел отражение своей прошлой счастливой жизни, по которой «проехал» Афганистан.
Генерал продолжал кричать в трубку:
– Не нужно мне угрожать, не нужно меня пугать! И если с головы моей дочери упадет хотя бы один волосок, я раздавлю тебя как клопа, как насекомое!
Генерал готов был зашвырнуть телефон подальше, он все равно молчал безответно, словно по ту сторону никого не было. Но вдруг он услышал тоненький, почти детский плач.
– Доченька это ты? Катюша, ответь! – кричал в трубку генерал.
– Папочка, папуля, забери меня отсюда, – плакала где-то очень далеко его дочь.
– Доченька, дочурка, – голос генерала стал мягким. – Как ты себя чувствуешь? Как с тобой обращаются?
– Папочка забери меня, мне здесь очень плохо, – всхлипывала в трубку Екатерина.
– Доченька не бойся, все будет хорошо, – успокаивал дочку генерал, стараясь не разрыдаться и не перепугать Катюшу. – Я тебя обязательно скоро заберу, и
