мне, кого я чем обидел,
Или обидеть мог, но просто не сумел…
И все, кого я почему-то не увидел,
И все, кого поправить я не смел!
Простите все, кому я что-то должен,
И те, кому не должен ничего…
Путь ко спасению тяжел и очень сложен,
Как много нужно для уплаты долга своего!
Я сожалею, плачу, очень плачу…
Тот, кто не плакал, не поймет тот ничего!
Я знаю то, что ничего я здесь не значу
И ничего нет в этом мире моего!
Но ты, любимая, подарена мне Богом!
И я тобой здесь несказанно дорожу!
Хочу тебе я рассказать о многом,
Но просто слов для этого не нахожу!
Прими мой плач как исповедь, как песню,
Понятную без всяких моих слов!
От слов изношенных мне очень тесно,
Пусть нам поможет Друг наш, Богослов!
В начале было слово – Божье слово!
И Бог был Слово, сотворившее весь мир!
Благословенно слово Иоанна Богослова,
Пусть любящим Христа всем будет мир!
Учусь я нежностью тебя любить
Любимая, я нежностью учусь тебя любить,
Не задевать тебя, не искушать, не ранить…
Словами дерзкими и грубыми не бить
И быта тяжестью тупо не таранить…
Но как же сложно чутким, нежным быть…
Все время находить лишь то, что нужно…
И в нелюбимые часы тебя любить,
И глубоко внутри, а не наружно…
О нежность чуткая, как мне тебя стяжать?
И не на день или одно мгновение,
А так, чтобы всегда тебя держать,
Как постоянное поэта вдохновение!
Легко быть чутким только на часок,
Или когда на это ты настроишься…
А так, уходит чуткость, как вода в песок,
И снова ты в безчувствии находишься…
И хочется мне дырку чувства залатать
Цветами, наспех мною сорванными где-то…
Но это может сделать только благодать
И только Божьим и прекрасным летом…
Но здесь зима, мороз, и снег, и холод,
И чувства, все замерзшие в снегу…
И на любовь и нежность сильный голод,
А разогреть любовь, увы, я не могу!
И потому, хоть я совсем не воин,
Вступаю в битву за созвездье чувств,
И плачу плачем, ибо недостоин
Касаться я к Искусству из искусств!
Блаженны плачущие сильно со слезами,
Души своей пускающие кровь!
Их
